Не знаю, чем были заняты мои руки до этого. Наплевав на остатки гордости, я прикоснулась к оборотням. Голые торсы, раскаленная кожа, твердая ткань штанов — все было как в тумане.
И тут к складочкам между ног прикоснулись чужие пальцы. Кровь прилила к лону, наполнила его, нагрела. Я вскрикнула — слишком приятно, чтобы сдержаться. Это был Одноглазый, да. Он торопливо и беспорядочно двигал пальцами, щупал меня так, словно не знал, что делать. Вряд ли, конечно.
Я закусила губу и застыла, прислушиваясь к удовольствию. Одноглазый с легкостью гладил, раздвигал складочки и скользил между ними. Раель сопел, его язык и губы быстро сменяли друг друга. Ноги расставились сами собой. Клянусь, я ничего не делала — мною управляло желание.
Одноглазый откликнулся на него и резко вошел пальцем… двумя. Боги, невероятное чувство. Но этого быстро стало мало. Твердость внутри терзала, заставляла хотеть большего и извиваться. Я едва понимала, что делала, просто сгибала колени и насаживалась на пальцы. Просто двигала руками и нащупала члены оборотней. Не было мыслей об их удовольствии — просто нужно было трогать и изучать.
Стоны вырывались из груди, пока Одноглазый двигал пальцами. Как ему хотелось заменить их на член, это угадывалось по быстрым, почти агрессивным движениям. Скоро он не только пальцами двигал, а целой рукой. С силой дергал ею из стороны в сторону и отрывисто стонал. Удовольствие пульсировало и затмевало остальные касания. Оборотни двигали бедрами, словно выпрашивая ласку. И я покорилась, покрутила руками, надавила — хотелось чувствовать их, трогать, ублажать.
— Что с тобой? — раздался насмешливый голос Варля.
На миг блаженство притупилось, но Одноглазый вынул пальцы и резко вставил их в меня. Снова вынул и вставил, и так раз за разом. Он будто вколачивал их внутрь… боги, меня отравили, не иначе. От низменного блаженства бурлила кровь, хотелось еще и еще.
— Что с тобой, милая, почему ты стонешь? — вновь спросил Варль.
Не хотелось отвлекаться от чарующей твердости внутри, от сладкой боли в груди, которую в забытьи сжал Раель. Еще и Одноглазый добавил прекрасную мелочь — не замирая, он отстранился и стряхнул мою руку. Я опустила глаза, а он уже достал из штанов член и обхватил пальцами. Эластичная кожа двигалась, головка блестела и манила к себе.
— Что там у тебя? Покажи, подними рубаху? — велел Варль.
Издевался. Боги с ним — сознание было во власти похоти. Не уверена, что зритель добавлял прелестей, но подмывало сделать еще что-то запретное.
Раель терся об меня твердым холмиком, все сильнее впивался в грудь. Одноглазый двигался внутри и теребил свой член. Это вселяло уверенность, и я приподняла рубашку. Пальцы тряслись и казались чужими, хотелось забыться и думать только об оборотнях рядом — взгляд Варля не доставил удовольствия.
— А, вот оно что, — протянул он, — раз тебе хорошо, думаю, стоит наградить Раеля за сдержанность?
Одноглазый сразу убрал руку. Меня развернули боком к Варлю, кто-то надавил на спину и заставил нагнуться. Все смазалось перед глазами, и вдруг у носа оказался член. Большой, с влажной, манящей головкой. Одноглазого? Нет, Раеля, его ведь собирались поощрить.
Проклятье, опять вернулось понимание. Член у лица, влага между ног, оголившиеся ягодицы — это происходило со мной? Не верилось, но ощущения были донельзя реальными. Особенно, когда на затылок надавили. Меня развернули так, чтобы Варлю было виднее, использовали, как шлюху. Ужас.
