– Куда? – переспросил Ук-Мак.
– Это страна, откуда прибыл господин ап Лайнс. В местности, граничащей со степью, при строительстве крепости выкопали огромный обсидиановый пирамидион, усеянный светящимися символами. И вскоре в округе стали умирать люди. Много людей, – звонкий голос менсаконца зазвучал скорбно. – Если кто-то в этом мире и сможет прочесть надписи на пирамидионе, то только я. Поэтому нам с бароном необходимо как можно быстрее оказаться там… Мы поедем, даже не отговаривайте, господин Им-Трайнис. Поверьте, когда ап Лайн придёт в чувство, скажет то же самое. Вы же не станете удерживать нас силой?
– Нет, – вздохнул Бел.
– Благодарю, господин Им-Трайнис. Будьте любезны, помогите мне дать барону это снадобье. Оно подействует быстро, и мы сразу сможем выступить…
Провожая двоих чужеземцев в лагерь на опушке, эмайнские рыцари остановились возле лесного домика. Бел с Дерелом вновь обрели свои сёдла, путешествовать без которых было не столь удобно. Когда все, кроме Им-Трайниса, сидели на лошадях, готовые продолжить путь, Бел сказал Ук-Маку:
– Мне нужно немного задержаться. Поезжайте, я догоню.
Дерел внимательно оглядел его. Не задавая вопросов, утвердительно наклонил голову и тронул бока скакуна шпорами.
Оставшись в одиночестве, Им-Трайнис вошёл в сумрачный дом, зажёг свечу, оставленную Ук-Маком в сенях. О чём-то думая, двинулся дальше.
В центре большой комнаты лежали обугленные остатки мебели. Сильно пахло гарью. Несмотря на это, на потолке вновь копошились летучие мыши.
Не останавливаясь, рыцарь миновал их, направляясь в дальнюю клетушку. Там, поправив покосившуюся лестницу, поднялся на чердак. Неторопливо прошёлся, вспоминая, каким всё было во сне. Вытащил пустую парсуну. Подержал, медленно поглаживая большим пальцем вмятину от клинка. Ощущая необъяснимую грусть, бережно опустил на ложе.
Покидая чердак, Бел подцепил крышку люка и, сходя по лестнице, тихонько закрыл его.
Оказавшись на улице, воин глубоко втянул сырой лесной воздух. Притворив дверь, отвязал жеребца, запрыгнул в седло. Обернувшись, прислушался к чему-то. Потом поднял глаза к невидимому сквозь древесные кроны небу.
– Да будут боги милостивы к тебе, – негромко произнёс рыцарь.
Последний раз взглянув на дом, Им-Трайнис направил коня в чащу и вскоре скрылся между деревьями.
– Так чаво хотел-то? – ставя кружку на стол и утирая рот рукавом, спросил Дрызг. – Пошто от дела отнял?
– А ты как будто энтому шибко опечалился, ажно пивом дармовым дависся, – беззлобно ответил Вирнер, цепким взглядом окидывая просторный зал «Огонька». – Погодь немного: прочие притопают – так разом и поведаю всё…
Долго ждать не пришлось: один за другим в трактире объявлялись созванные Вирнером товарищи. Одинаково останавливались у дверей, шаря глазами по полутёмному помещению, а после подсаживались к столу в дальнем углу. Последним пришёл Эгарт – в броне и при оружии. Сняв исцарапанный конический шлем, примостил на краю стола, круглый щит прислонил к бревенчатой стене, топор положил на лавку рядом с правым бедром. Не говоря ни слова, вопросительно уставился на Вирнера.
– С дозора? – спросил тот.
Эгарт кивнул.
– Ну, братцы, – оглядев каждого, начал Вирнер, – приключилась со мной внедавне невероятная штука. Чрез то все богачами сделаемся… Но, прежде чем открою всё, поклянитеся никому не сказывать. Жистью своей и богами поклянитеся!
