Покуда сотник исполнял свою благородную миссию, Дерел рассматривал зависший у самой земли алый солнечный диск, окрасивший багрянцем небо на западе, края облаков над головами рыцарей и лицо самого Ук-Мака.
– Мыслю, стоит нам переночевать на заставе, – сказал он. – До Фумина засветло уже не доберёмся.
Фло-Даург, не отвечая, поплёлся к своей лошади. Наступив на что-то твёрдое, наклонился, поднял пробку. Рассмотрел и с руганью зашвырнул далеко в заросли.
Оказавшись возле коня, что-то невнятно пробормотал, поцеловал скакуна в морду, погладил гриву. Встав сбоку, по привычке проверил подпругу. Ухватился за седельную луку, воткнул ногу в стремя и застыл, глядя вдаль поверх седла. Двадцать ударов сердца спустя, рывком уселся на коня.
– Я тут подумал… – начал он.
– Так вот, что это было, – пробормотал Ук-Мак.
Сотник вопросительно глянул на него и продолжил:
– Здесь же неподалёку изба про́клятого колдуна… Раз уж мы всё равно тут, отчего не взглянуть на неё?
– Солнце почти село, – нахмурился Дерел. – Нужно возвращаться.
Фло-Даург обдумал его слова и согласно кивнул:
– Раз надо – возвращайтесь, не буду возражать. – И кольнув лошадь шпорами, поскакал к лесу.
– Что за осёл! – вырвалось у Дерела.
Он не горел желанием преследовать пьяного упрямца в вечерней чаще. Но и бросить на произвол судьбы не мог. Стиснув челюсти, Ук-Мак поехал за сотником, намереваясь уговорами или даже силой доставить в пограничную крепость.
В лесу пряталась ночь, терпеливо дожидаясь заката, дабы растечься мраком по всей земле. Дерел осторожно ехал между деревьями, прислушиваясь к звукам, исходящим от двигавшегося где-то впереди Фло-Даурга. Несколько раз шум становился особенно громким, после чего сотник сердито бранился на «про́клятый лес» и «про́клятые ветки».
Нагнать Фло-Даурга удалось, когда совсем стемнело: сотник остановился, размышляя, в какую сторону направиться.
– Заблудились, господин Фло-Даург? – с едва заметным сарказмом спросил Дерел, подъезжая сзади.
– С чего вы взяли? – самоуверенно ответил сотник. И указал куда-то влево: – Ясно же, что нам туда!
– Почему?
– Там костёр, – бросил Фло-Даург, трогаясь.
– Демоны! – Ук-Мак ухватил его лошадь за повод. – Это могут быть кочевники!
– Тогда нападём на них, и о нашей доблести менестрели сложат песни! – воодушевлённо заявил сотник.
Дерел начал злиться:
– Ильэлл, да у вас даже доспехов нет!
Янс Фло-Даург ощупал себя:
– И верно… Проклятье! Что же нам теперь делать?
– Прежде всего – не шуметь, – прошипел Ук-Мак. – Тихо уезжаем…
– Никогда я не бегал от врагов! – возмутился Фло-Даург. – Тем более, от вонючих варваров, только и умеющих шататься по степи!..
Ук-Мак сжал кулак:
– Господин Фло-Даург, вы вынуждаете…
– За короля! За Эмайн! – дурным голосом заорал сотник и безжалостно пырнул коня шпорами.
Тот взвился и понёсся вперёд.
– Я сам тебя убью, – мрачно пообещал Ук-Мак.
Обнажив меч, рыцарь пригнулся к шее лошади и устремился за сотником.
По мере приближения к мигающему среди деревьев костру, Дерел осознавал, что тот слишком велик для одного или даже нескольких путников. И всё же, то, что он увидел, оказалось неожиданностью.
На просторной поляне находилось не менее пары дюжин кочевников. Когда из ночной темноты, с громким хрустом ломая кустарник, вылетели рыцарские кони, многие степные воины, слышавшие клич сотника, бросились в чащу, полагая, что на стоянку налетели ратники из Эмайна. Оставшиеся разбежались по краям поляны и обстреляли всадников из луков.
