– Что будешь делать? Где жить?
– Надо посмотреть хостелы в интернете. Что-нибудь придумаю, ещё время есть.
– Да, да, помню, светит солнце, маньяки ещё не вышли на охоту.
Мы рассмеялись.
– Слушай, если ты такая шустрая, может, и по дому умеешь работать? Приборка, стирка, глажка?
– Да, легко. У нас семья большая, я третья из пяти детей, всё могу.
– А готовить?
– Пальчики оближешь! Нас с сестрой бабушка учила, секретами своими делилась, потом умерла. А что?
– Оставайся у меня. Будешь жить и есть бесплатно, а взамен работать по дому.
– Не-ет, с чего это вдруг такая щедрость? Я тебя совсем не знаю.
– Поздно прикидываться послушной девочкой, не разговаривающей с незнакомыми на улице. Ты сама ко мне пришла, можно сказать ворвалась в мою размеренную холостяцкую жизнь. В конце концов, я не прошу тебя стать моей женой, а только домработницей. Ну, надоело мне питаться полуфабрикатами, пиццей и ресторанной едой.
– Ого! Кто-то не знает, куда потратить деньги и придирается к ресторанной еде? Можно выкинуть их с балкона и даже прямо сейчас. Подожди, я только вниз сгоняю.
– Нет, – запротестовал Миколуш, – просто иногда позволяю себе заказать еду в ресторане. Всего пару раз в месяц, не больше.
– Но я не ресторан. Готовлю просто, но вкусно.
– Это то, что нужно. Чем проще, тем лучше!
– Предположим, меня заинтересовало это предложение, но я ещё не решила. Имей в виду, если соглашусь, то твой адрес вышлю моим родителям, чтобы знали, где искать, если что.
Миколуш задорно рассмеялся.
– Девочка, ты не в моём вкусе, мне нравятся леди, а не нагловатые девчонки-пацанки-сорванцы, вроде тебя.
– Это радует. Продолжим. Кто ты? Чем занимаешься?
– А ты меня не узнала?
– Я? Тебя? Почему я должна…
Я напрягала память, но в голову ничего не приходило. Чтобы не затягивать образовавшуюся паузу Миколуш выпрямился и представился.
– Николай Лужин или Миколуш известный певец и композитор лет 15 назад.
Я от удивления раскрыла рот и потеряла дар речи.
– Точно! А я понять не могу, кого ты мне напоминаешь! Десять долгих лет ты не давал спокойно спать, мне приходилось уходить из комнаты, чтобы переодеться, потому что на стене в нашей комнате висел твой постер.
– Что-то ты не сильно похожа на одну из моих фанаток.
– «Фанат, – да будет тебе известно, – это человек, испытывающий особо повышенное влечение к определённому объекту (кумиру)». Так вот, это не про меня. Предпочитаю оставаться здоровой. Это моя старшая сестра болела тобой, все песни слушала, все альбомы скупала. А потом ты внезапно куда-то пропал и всё. Она так плакала! Переживала, всё ли с тобой в порядке, не заболел ли, но информации никакой не было. Словно ты стал невидимкой.
– Я им и стал. Сначала болел долго, а потом уже не видел смысла в возвращении на сцену.
– И теперь живёшь здесь один?
– Да. Пишу песни и продаю их. Медленно течёт моя тихая жизнишка…
– Неужели самому не хочется выйти и спеть?
– Ну почему же, я выхожу, вон в ту, самую большую комнату и пою. Как надоест – иду пить чай на кухню.
Я улыбалась и качала головой. Не могла поверить такому неожиданному стечению обстоятельств. Алинка бы тут прыгала от радости до потолка. А это ж больше трёх метров!
Миколуш конечно за годы постарел, время никого не щадит. Оно неподкупно. Улыбка осталась прежней, милой, доброй, но глаза как-то потускнели, поблекли. Глубинная грусть отражалась в них. Морщины. Глубокие морщины появились на лбу.
