История Бабра: путь хранителя Байкала - страница 17

Бабр вдруг понял, что так увлёкся историей медведя, что сам позабыл о своём пути.

– Меня зовут Бабр, – сказал он, выпрямляя спину. – Во мне течёт сила воды.

Медведь чуть приподнял бровь, но не перебил.

– Я ищу нефритовый камень правды, – продолжил Бабр. – Шаман сказал, что с его помощью сможет провести обряд и дать мне ответы на все вопросы.

При упоминании шамана глаза медведя вдруг оживились.

– Шаман? – переспросил он, будто выныривая из глубины своих мыслей. – Знаю такого. Как-то обменял у меня несколько рыбин на пару фигурок. Говорил странно, но добрый был человек.

Медведь задумчиво потеребил густую шерсть на подбородке.

– Камень твой из чего говоришь?

– Нефритовый, – ответил Бабр.

Медведь не стал говорить ни слова, он развернулся, подошёл к массивному деревянному ящику в углу дома и принялся там копаться, порой вытаскивая и откладывая в сторону какие-то вещи – куски дерева, заготовки, фигурки. Наконец, спустя несколько мгновений, он выпрямился, держа в лапах тяжёлый, тёмно-зелёный валун.

– Вот, – сказал медведь, шагнув ближе и подняв камень так, чтобы Бабр мог его рассмотреть.

Нефрит: гладкий, словно обточенный тысячами лет, глубокий, насыщенного зелёного цвета, как летняя тайга после дождя.

– Выменял у одного охотника, – продолжил медведь. – Еды он тогда не дал, но предложил камень. Мне цвет понравился, – оставил.

Медведь повернул камень, и тот сверкнул под косыми лучами заходящего солнца.

– Это случайно не твой камень правды? – спросил он, глядя прямо в глаза Бабру.

Бабр замер, вглядываясь в камень, и в груди у него вспыхнула надежда. Шаман не говорил, как именно должен выглядеть нефритовый камень правды, и этот, казалось, подходил: гладкий, тяжёлый, глубокого тёмно-зелёного цвета, будто вобравший в себя все оттенки таёжных рек и мхов.

Но чем дольше Бабр всматривался, тем яснее понимал: нет, в нём не было ответа, не было древней силы. Просто камень – обычный, пусть и красивый, кусок нефрита.

Он глубоко вздохнул, чувствуя, как внутри гаснет вспышка радости.

– Кажется, нет, – тихо сказал Бабр, отводя взгляд. – Это не мой камень правды.

Медведь пожал плечами, будто услышал что-то вполне ожидаемое.

– Так создай сам свой нефритовый камень правды.

Бабр поднял голову – создать? Он задумался. Может, в этом и был его путь: не искать, а самому сделать свой камень – вложить в него свою суть, свой смысл и свой ответ?

Но чем дольше Бабр размышлял, тем яснее становилось: он не знал, как создавать. Его когти не умели выводить линии, его лапы привыкли к движению, к охоте, к силе – но не к тонкой, точной работе.

– Я никогда ничего не создавал, – признался он наконец. – Да и когти у меня не такие, как у тебя, я не справлюсь.

Бабр посмотрел на медведя, изучая его глаза.

– И вообще, – продолжил он. – Зачем тебе отдавать этот камень?

Медведь не сразу ответил. Он положил валун на землю, посмотрел на него с привычной, спокойной задумчивостью, а потом медленно проговорил:

– Одна голова хорошо, а две – всяко лучше.

Он повернулся к Бабру, и в его взгляде мелькнул лёгкий, тёплый блеск.

– Давай так, – сказал медведь. – Ты поможешь мне придумать, как снова привлечь людей к моему ремеслу, а я научу тебя вырезать из дерева. Если ты освоишься, если почувствуешь, что готов, – тогда из этого нефрита ты сделаешь свой камень.

Он слегка усмехнулся, качнув головой.

– У меня всё равно особого выбора нет. Стать обычным медведем я всегда успею, а так, может, в процессе обучения и сам пойму что-то новое.