– Присаживайтесь, Кирилл Демидович, приборы показали, что вы уже пришли в себя, – послышался приятный голос, и я, наконец, открыл глаза.
Помещение, в котором я находился, было похоже на современную больничную палату, совмещенную с офисом какого-нибудь топ-менеджера крупной компании.
Я лежал на мягкой анатомической кровати, локоть был закрыт термобинтом, из-под которого выходила трубочка капельницы. Проследив, куда она следует, увидел пакет с прозрачной жидкостью, из которого что-то бодро капало. Медицинскую маркировку отсюда не разобрать, так что понять, чем меня пичкают, не представляется возможным.
– Должны же вы были что-то есть все это время, – сказал тот же голос, отвечая на мой незаданный вопрос.
– Какое время? – хрипло спросил я.
В горле пересохло и сильно хотелось пить, но это не помешало мне, наконец, осмотреть своего собеседника. Это был немолодой мужчина. На вид лет 60, хотя если у тебя есть деньги, то современная медицина может сделать очень многое. А деньги у незнакомца были. Дорогой костюм, модные часы, на столе голофон последней модели, волосы уложены по последнему писку моды, а возможно, и вовсе имплантированы от молодого донора.
– Прошло четыре месяца после события, о котором пока знает очень небольшое количество людей.
– Четыре месяца? – переспросил я, и мое лицо вытянулось от удивления.
– Совершенно верно, – спокойно ответил собеседник. – Что вы помните?
Голос мужчины немного дрогнул, ему не удалось скрыть свою сильную заинтересованность, но торопиться с ответом не стоит.
– Где я нахожусь и с кем разговариваю? – не знаю, что случилось после моего контакта со странными символами, но раз я провалялся в коме четыре месяца, то всё очень серьёзно.
Человек напротив, не скрывая сожаления, вздохнул и начал говорить.
– Вы находитесь в Москве, в медицинском крыле здания, которое принадлежит корпорации БОТ.
– Значит, я говорю с Аваловым Виктором Евгеньевичем, – произношу я.
Имя главы “Будущих отечественных технологий” знала вся страна, и хоть я не помнил его в лицо, но чтобы догадаться, кем является мой собеседник, не надо быть гением.
– Вы совершенно правы, – сказал Виктор Евгеньевич. – Очень приятно познакомиться.
Ага, очень приятно ему, подумал я. Главе самой крупной компании России и партнеру страны по космической программе, в исследовательских центрах которого трудятся лучшие ученые страны и разрабатывается самое передовое космическое оборудование, очень приятно познакомиться с 25-летним “космическим связистом”.
– Почему я нахожусь в здании БОТа, а не в Роскосмосе?
– Все очень просто: у нас лучшее медицинское оснащение в Москве. Директор Роскосмос связался со мной через 30 минут после вашего “обморока”, – съязвил он, – и попросил о помощи. Ну и ввел в курс дела, естественно, – многозначительно добавил он.
– Предупреждая ваш следующий вопрос, – сказал Виктор, увидев, как я открыл рот, – ваш брат и директор Роскосмоса оповещены о вашем пробуждении и сейчас направляются сюда.
– Чтобы не рассказывать все дважды, – а рассказывать точно придется, подумал я, – может, введете меня в курс дела? Что произошло за четыре месяца, пока я пребывал в вынужденном отпуске?
Нужно узнать, насколько много ему известно, да и новости послушать.
– Хорошо, – не стал возражать Виктор Евгеньевич. Хотя по лицу моего собеседника пробежала тень недовольства. Не так он планировал провести эти несколько часов, свободных от чужих ушей.
