Кроме этого, фонды ОГАЧО содержат еще ряд архивных материалов, относящихся к периоду до 1781 года, как правило отражающих деятельность различных административных, духовных и военных органов и учреждений г. Челябинска (Челябинской крепости): Челябинское духовное правление Оренбургской духовной консистории (1767—1909); комиссар Миасской крепости (1737—1830, очевидно входит в состав архивного дела, обнаруженного в с. Миасском – см. выше); коллекция документов религиозных учреждений (1753—1937); коллекция документов о Крестьянской войне под предводительством Пугачёва (1773—1776). Вот, в общем-то и всё, что можно обнаружить в местных архивах касательно первоначальной истории города.
Внимательный читатель в этом месте может задаться вопросом, а как же подлинник донесения, как считается, основателя Челябинской крепости А. И. Тевкелева руководителю Оренбургской экспедиции В. Н. Татищеву, документально подтверждающий основание города (крепости) в сентябре 1736 года, обнаруженный в московских архивах (см. выше)? И здесь мы сталкиваемся с интересным фактом, в общем-то давно известным историкам и краеведам – основной массив архивных данных по истории Челябинска с некоторых пор находится в Москве – в Российском государственном архиве древних актов (РГАДА). Например, фонд 429 «Исетская провинциальная канцелярия, станица Чембаркульская, Тиинская и Челябинская крепости Исетской провинции Сибирской губернии, с 1743 г. Оренбургской губернии. Опись 1»; фонд 248, опись 3 «Журналы и протоколы Сената. Дела по Азовской, Астраханской, Воронежской, Пермской, Киевской, Московской, Нижегородской, Оренбургской, Сибирской губерниям», содержащий документы, касающиеся деятельности Оренбургской экспедиции. В книге 1534 на л. 54 данного фонда как раз и находится указанное выше донесение Тевкелева А. И.; фонд 248, опись 160 «Картографические материалы Сената» и др. Кстати, такое положение вещей входит в противоречие с утверждениями челябинских архивистов о том, что все архивные материалы Исетской провинциальной канцелярии якобы были уничтожены во время Пугачёвской войны. Видимо, часть из них всё же удалось спасти и перевезти в Москву? Или эти архивы не имеют к истории современного г. Челябинска никакого отношения? Давайте разбираться в этом запутанном вопросе.
К сожалению, в открытых источниках затруднительно найти информацию относительно причин, по которым данные архивные материалы оказались далеко за пределами г. Челябинска (буду очень признателен специалистам по архивному делу за консультацию по данному вопросу). На мой взгляд, объяснить перемещение такого объемного массива сугубо местных архивных данных в столичные архивные учреждения, за исключением, может быть, документов, касающихся деятельности Оренбургской экспедиции (позже – комиссии, «зародыша» будущей Оренбургской губернии), находящейся в ведении Сената, т. е. центрального правительственного учреждения на тот период, и, по этой причине отложившихся в соответствующих фондах, возможно только какими-то мероприятиями общегосударственного характера либо некими экстраординарными событиями – война или иная масштабная угроза уничтожения правительственной документации. Не исключено, что причина отправки челябинских архивов в Москву может оказаться вполне банальной и лежать в сфере регулирования административной деятельности региональных органов управления, например, в связи с упразднением в 1781 году Исетской провинциальной канцелярии (скорее всего, историки будут придерживаться именно этой точки зрения).
