История документа в России в лицах и судьбах - страница 34

Русской истории известны многочисленные духовные грамоты князей (начиная с XII в.)[163], в которых содержались как напутствия и наставления морально-этического характера, так и распоряжения относительно управления землями, холопами, имуществом, долгами, а также отношений с другими князьями, территориями. Первоначально это были документы, сочетающие черты публичного и частного распоряжения князя как правителя и главы семьи. В Московской Руси преимущественно использовался именно термин «духовное завещание», или просто «духовная». Причём так обозначалось завещания не только князей, но и распоряжения на случай смерти лиц других сословий. Так, в ст. 60 Судебника 1497 г. и в ст. 92 Судебника 1550 г. указывается: «А которой человек умрет без духовные грамоты, а не будет у него сына, иностаток весь и земли взятии дочери; а не будет у него дочери, ино взяти ближнему от его рода»[164].

Духовная грамота должна была составляться в письменном виде и подписываться завещателем собственноручно, либо духовную подписывали свидетели. Кроме этого, духовная грамота подлежала утверждению церковными властями.

Со временем наименование «духовное завещание» вошло в общее употребление и применялось вплоть до XX в.

Соборное уложение 1649 г. затрагивало вопросы наследования в связи с определением правового статуса поместных земель вотчин (как недвижимого имущества), холопов (как движимого имущества), также при установлении порядка уплаты долгов. Со временем всё более укреплялось преимущественное значение письменной формы завещания, однако устное завещание, сделанное в присутствии духовных отцов, также имело силу.

Реформы Петра I коснулись и наследственного права. Знаменитый Указ от 23 марта 1714 г. «О порядке наследования в движимых и недвижимых имуществах» (Указ «О единонаследии») предусматривал возможность наследования недвижимого имущества только одним из сыновей; если не было сыновей, наследовала одна из дочерей; при отсутствии детей у наследодателя наследовал один из родственников (при условии сохранения или принятия им фамилии наследодателя). Движимое имущество могло делиться между детьми наследодателя. Такие правила имели целью предотвратить дробление имений, поскольку это вело к обеднению и разорению дворянства. В п. 5 Указа предписывалось «отцам и матерям заранее духовныя писать, и движимые имения долями описывать…»[165]. Этот Указ был отменён Анной Иоанновной в 1730 г.

В Своде законов Российской империи 1832 г. (далее – Свод законов)[166] в томе десятом выделена особая глава пятая «О духовном завещании». В ст. 1010 впервые законодательно закреплено определение завещания: «Духовное завещание есть законное объявление воли владельца о его имуществе на случай его смерти»[167]. Свод законов достаточно подробно регламентировал как порядок составления, хранения, содержание завещаний, так и порядок их исполнения.

Определялись требования к завещателям: завещания должны быть составлены завещателем в здравом уме и трезвой памяти (ст. 1016); завещания могут быть составлены только лицами, имеющими право отчуждать своё имущество (ст. 1018).

Недействительными считались завещания самоубийц и «безумных, сумасшедших и умалишённых» (если завещание составлено в период помешательства), недееспособных по возрасту до 21 года, лиц, лишённых прав состояния по суду (ст. 1017, 1019)

Завещание могло быть нотариальным или домашним, но при этом обязательной являлась письменная форма. Законодатель прямо указывал, что «словесные завещания и так называемые изустные памяти никакой силы не имеют» (ст. 1025).