– Все изменилось, Тез. Она мне нравится.
Тезер начинает краснеть от ярости.
– Что?! Ах ты, подонок!!! Мерзавец!!! – Тез бросается на Мэтта, тот отталкивает ее.
– Виккери, Гинс, Макфин, что здесь происходит? – в холл заявляется Кинстли.
– Я ненавижу тебя!!! – говорит мне Тез. – Я давно должна была об этом догадаться! Ты ведь вся такая невинная овечка, «пожалейте меня, я такая несчастная», а на самом деле ты та еще тварь! – она толкает меня, я со всей силы падаю на спину, по всему телу разливается адская боль.
– Виккери, успокойся! – орет директор.
– Ненавижу тебя!!! – Тез садится на меня верхом и начинает бить по лицу, я стараюсь сопротивляться ее ударам. Мэтт и еще двое парней оттаскивают ее от меня. – Чтоб ты сдохла вместе со своей чокнутой мамашей, поняла?!!!
Все учащиеся перебрались из зала в холл. Кто-то нас снимает на телефон, кто-то просто ржет, кто-то кричит: «Бей ее!»
Я встаю. Из моей губы течет кровь. Кажется, она меня «хорошо» ударила в глаз, и он начинает опухать. Тут нечему удивляться. Это не просто девушка, у которой отбили парня, это сама Тезер Виккери, она закопает заживо того, кто посягнет на ее вещь или человека.
– Поняла, – отвечаю я, – но раз уж все карты раскрыты, думаю, Мэтт тоже должен кое-что знать. Может, ты сама ему расскажешь?
Тез молчит.
– Хорошо, я сама. Мэтт, твоя девушка изменяла тебе с Адамом. А потом втайне от тебя встречалась с ним, ходила на свидания и заставляла меня молчать.
– Мэтт, не слушай ее, пожалуйста, не слушай, она все врет!
Мэтт не произносит ни слова. Он расталкивает толпу, скопившуюся у выхода, и выходит из здания.
– Если вы сейчас же не прекратите этот беспредел, я вызову полицию! – говорит Кинстли.
Тез долго смотрит мне в глаза, а затем молча выходит из школы.
Все. Не могу поверить, что наша многолетняя дружба вот так закончилась… теперь про этот бал все будут года два говорить, если не больше.
Я выхожу на улицу, вижу вдали Мэтта и бегу к нему.
– Мэтт! Мэтт, подожди.
Он останавливается.
– Что?
– …куда ты уходишь?
– Прости меня.
– За что?
– Оказывается, это очень сложно прощаться с прошлым. Теперь вся школа меня считает подлецом.
– И что? Какое нам дело до школы? Теперь мы можем быть вместе и ни от кого не прятаться.
– Знаешь, отец мне пару недель назад предложил переехать в Канаду и учиться там. Типа там образование лучше и все такое. Наверное, я соглашусь.
– Что?.. Подожди, ты не можешь уехать, а как же я?
– Я уже попросил у тебя прощения.
– Ты что, меня бросаешь?
– А разве между нами что-то было? Два поцелуя легко можно забыть.
– Ты не можешь так со мной поступить.
– Прости… я буду звонить тебе, обещаю. Но в эту школу я больше не вернусь. С меня хватит.
Мэтт разворачивается и уходит.
Я стою одна, дует пронизывающий ветер. Из распухших от ударов глаз начинают литься горячие слезы.
– Мэтт! Пожалуйста, не уходи!
Он даже не оборачивается. С каждой секундой он все дальше и дальше от меня.
То, что сейчас творится у меня в душе, не под силу никому описать. Опустошение. Боль, что не сравнить с физической. В один момент я лишилась подруги и человека, которого любила все эти годы.
Бутылка виски через некоторое время становится легкой. Все содержимое выпила я. Я сижу на тротуаре моста, мимо меня проезжают машины, и никто даже не обращает на меня внимания. Когда я допиваю последнюю каплю виски и встаю, меня шатает во все стороны. Я никогда так много не пила. Мое сознание отключилось уже после третьего глотка. Я ничего не соображаю. Я дохожу до бордюра моста и кидаю бутылку в канал. Я смотрю на падающую бутылку и представляю себя. Вот я лечу так же, как и она. Совсем скоро я узнаю, как это больно, когда твое тело со всей силы ударяется о воду. Я хочу быть этой бутылкой. Я хочу умереть. Сегодня. Прямо сейчас.
