История моей жизни. Открывая мир движениями пальцев - страница 11

Мы с мисс Салливан часто ходили к причалу Келлеров – старой обветшавшей деревянной пристани на реке Теннеси, которой пользовались еще для высадки солдат во время Гражданской войны. Там мы с моей учительницей долгими счастливыми часами изучали географию. Я с удовольствием создавала озера и острова, строила из гальки запруды, углубляла русло реки, совершенно не задумываясь, что при этом учусь. Я слушала рассказы мисс Салливан об окружающем нас огромном мире, с его движущимися ледяными реками, извергающими огонь горами, погребенными в земле городами и многими другими, не менее странными явлениями. Все это вызывало во мне возрастающее удивление. Учительница заставляла меня лепить из глины выпуклые географические карты, чтобы я почувствовала долины и горные хребты, проследила пальцем извилистое течение рек. Это мне очень нравилось, а вот климатические зоны Земли и полюса приводили меня в смятение. Шнурки и деревянные палочки, обозначавшие полюса, которыми мисс Салливан иллюстрировала для меня эти понятия, казались мне настолько реальными, что даже сейчас упоминание климатических зон вызывает у меня образ многочисленных кружков из бечевки. Не сомневаюсь, что я могла бы поверить в то, что белые медведи в самом деле вскарабкиваются на Северный полюс, торчащий из земного шара.

Кажется, только к арифметике я не чувствовала никакого интереса. С самого начала я была далека от науки о числах. Мисс Салливан пыталась учить меня счету, нанизывая бусины группами, или сложению и вычитанию, передвигая в ту или другую сторону соломинки. Однако моего терпения хватало не больше чем на пять или шесть примеров за урок. Едва закончив задание, я считала свой долг исполненным и тут же убегала на поиски товарищей по играм.

Так же, не торопясь, я изучала зоологию и ботанику.

Однажды некий джентльмен, имя которого я забыла, прислал мне коллекцию окаменелостей. В ней были кусочки песчаника с отпечатками птичьих лапок, ракушки с красивыми узорами и выпуклый рельеф папоротника. Они стали ключами, открывшими мне мир до потопа. Дрожащие пальцы передавали мне образы жутких чудищ с непроизносимыми неуклюжими названиями. Когда-то они бродили по первобытным лесам, обдирали ветки с гигантских деревьев, а затем сгинули в доисторических болотах. Эти странные существа долго потом приходили в мои сны, а мрачный период их жизни стал темным фоном для моего радостного сегодня, наполненного розами и солнечным светом, отзывающегося топотом копыт моего пони.

В другой раз мне подарили красивую раковину. Меня наполнил детский восторг, когда я узнала, как крохотный моллюск создает себе блестящий дом и как в тихие ночи, когда даже легкий бриз не тревожит зеркало воды, моллюск наутилус плывет по синим волнам Индийского океана в своем «кораблике из перламутра». Мисс Салливан прочитала мне книжку «Наутилус и его домик» и рассказала, что процесс сотворения раковины моллюском похож на процесс развития ума. Как чудесная мантия наутилуса превращает в раковину поглощаемое из воды вещество, так и крупицы впитываемых нами знаний формируются в жемчужины мыслей.

На следующий урок нас вдохновил рост цветка. Мы как-то купили лилию с островерхими, готовыми раскрыться бутонами. И мне казалось, что тонкие, охватывающие их, словно пальцы, листья открывались слишком медленно и неохотно, словно не желая выпускать на свет скрытую прелесть. Бутоны раскрывались планомерно и непрерывно. Всегда был один более крупный и красивый бутон, расталкивающий внешние покровы с такой торжественностью, словно он королева, красавица в нежных шелковых одеждах, и это право даровано ей свыше. А ее более робкие сестры сдвигали свои зеленые колпачки медленно и застенчиво, пока все растение не превращалось в единую распустившуюся ветвь, полную аромата и очарования.