Но всё же оно начинается! Уже началось! Весна кончилась, зима кончилась, осень кончилась. Настало лето. Ура! (самое уместное здесь восклицание).
И всё. Конец (не лета – размышлений).
Человек, который распускает крылья утром на рассвете
И вот рассвет.
Солнце село на вершины деревьев,
А значит, в путь пора!
Я распускаю крылья утром
На рассвете
И поднимаюсь ввысь.
Поближе к облакам,
Подальше от земли.
На встречу солнцу.
Полёт сей морю чёрному подобен:
Порой спокоен и красив,
Порой надменен и суров.
Я поднимаю крылья над облаками,
А сам лечу, касаясь крон деревьев.
И чувствую собою небо, не отрываясь от земли.
Я вижу горы:
Горы спят, лишь изредка похрапывая лавой.
Я вижу поле – не одно:
Они,
Оно,
Они мелькают предо мной в заре.
И вижу синий океан:
Он грозен, но не мрачен,
И пеной белою взметает ввысь свои он воды.
Он прекрасен!
Я вижу страны, континенты —
Они мелькают, как во сне.
А я лечу…
Я не во сне —
Калейдоскопе мчусь столетий…
Я распускаю крылья утром
На рассвете
И поднимаюсь в облака…
Тихо! Идёт экзамен. Все замерли. Из аудитории доносится слегка приглушённый голос первого «счастливца», сдающего свой первый экзамен. В школе тихо, очень тихо. Почти никого нет. Перед классом-аудиторией, слегка приникнув к приоткрытой железной двери, прислушиваясь, стоит завуч. По лицу видно: она волнуется не меньше (если не больше) всех здесь присутствующих. В руке у неё какие-то бумажки, но она их как будто не замечает – держит невзначай.
У класса стоит парта, «смотрит» на него; рядом три стула. На одном сидит девочка, полновата и округла, – тоже готовится к экзамену. Постоянно что-то шепчет себе под нос и заглядывает в бумажки, что лежат у неё на коленях.
Через стул от неё сидит женщина – мама одного из сдающих. Рядом с ней – у стула – рюкзак, на стуле – книги и папка с бумагами. Книга сверху – стихи М. Волошина, что пониже – В. Маяковского, папка – реферат по истории.
Сейчас можно обратить внимание на что-то из ряда вон выходящее. Еле слышные, разносящиеся по коридору шаги: ещё один сдающий – ученик-заочник. Ходит по коридору по овалу. Осторожно ступая по гладкому линолеуму. Тихо-тихо. Все замерли, но только для нас. На самом деле, они продолжают делать то, что делали. А мы покидаем этот эпизод. И… ш-ш-ш! Тише! Идёт экзамен.
Мы смотрим друг другу в глаза
Я перед вами, а Вы передо мной. Мы смотрим друг другу в глаза. Я вижу Вас. Не знаю, что видите вы во мне. Но знаю, что вижу в Вас я.
Что там? Что там, в глубине твоих глаз, Россия? Что? В этих голубых – глазах неба? В этих коричневых – земли? В этих глазах света?
Вот что вижу я. В тебе. В твоих. В тебе. Как много <в>. И не случайно – надо же понять тебя, себя. В тебе – миллионы, во мне – я один. Ты бедная мученица – Россия! Хочу любить тебя – люблю, не потому, что так хочу, а потому, что не могу иначе.
Надеюсь, каждый из твоих миллионов посмотрит на тебя и поймёт, как понимаю я, или больше и глубже, или мельче и скуднее, но поймёт! Хотя бы самую малость. И я буду думать, что я самый счастливый. Конечно, для себя счастливый. Я, как жажду утолить, хочу помочь тебе. Не более, не менее. Чем имею, чем располагаю, чем могу.
Давайте веселиться! Давайте забудем обо всём! Кто мы, что мы (на худой конец). И всё: и не будет нас, не будет тебя и тебя, вот тебя, человек, и тебя, человек. А мы будем веселиться, мы будем танцевать! Ведь на это большого ума не надо. Все равны.
