– Подчистую?
– У кого как. Кто-то оправится, а кому-то уже магом не быть. Это в основном касается тех, что посильнее. Они держались дольше, и их почти подчистую. Остальные-то раньше чувств лишались.
– Погибшие?
– Ну, есть… Тут мы кое-кого нашли.
Лем поманил его вглубь коридора к носилкам, прислонённым к стене, и, опустившись на корточки, откинул чей-то плащ. Вахеш уставился на спокойное белое лицо хайрени Изаэллаи.
– Отравили.
Вахеш прикрыл глаза. Значит, ещё и хайрени. Как сказать об этом новоявленному хайнесу? Дед пока запретил говорить о хайрени Иии и госпоже Лийрише. Мол, Узээриш очень молод, инстинкты его сильны, могут возобладать над разумом. Надо выбрать более подходящее время, чтобы он смог предаться горю.
– А хайнеса нашли?
– Пока нет. Но вон там, дальше по коридору, Идрай и харен что-то раскапывают.
– Ранхаш? – Вахеш обрадованно встрепенулся и быстро зашагал по коридору.
Впереди показалась мощная кованая дверь, вынесенная вместе с хорошим куском стены прямо в коридор. За разломом в ярко освещённом помещении сновали многочисленные фигуры, звенели цепи, гремели перекатываемые камни. У самого входа Вахеш столкнулся с носилками и мгновенно остановился, всматриваясь в посеревшее лицо хайнеса. До подбородка он был закрыт собственным же плащом, на котором наливались краснотой многочисленные пятна.
– Жив?
– Дышит, – отозвался Идрай. Мужчина распрямился, утёр лоб и с тоской посмотрел на лежащих вповалку странных зверей.
– А выживет?
– Я лекарь? – грубовато ответил Идрай. – По мне, через полчаса сдохнет. А не нравится ответ, ждите, что лекарь скажет. Тьфу! – обозлённо зыркнув по сторонам, мужчина добавил: – Вот уж не думал, что доживу до подобного. Видали? – он приподнял ногой одну из мощных лап. – Экспериментаторы хреновы! Наплодили чудищ.
«Чудища» валялись по всему помещению, где-то заваленные камнями, где-то частями, а где-то вот такими на первый взгляд безжизненными тушами.
– Трое вроде не убились, и харен… – Идрай запнулся, явно борясь с желанием сказать всё, что он думает о начальнике, – распорядился смотать оставшихся трёх цепями и доставить в южный храм Ваирака. Там вроде после какой-то оказии вольеры остались.
– А сам Ранхаш-то где? – Вахеш обеспокоенно осмотрелся и подошёл ближе к одной из клеток, точнее, к её остаткам.
Обрушившийся потолок смял прутья, и теперь обломки торопливо растаскивали, проверяя, нет ли ещё кого под завалами. Покосившийся проход в стене клетки уже разгребли, и теперь он притягивал взгляд жутковатой чернотой.
– Помощницу свою побежал искать, – Идрай кивнул в сторону дыры. – Вот до чего везучая девка. В самое пекло залезет, а всё равно живой вылезет. В какую-нибудь щёлку, но вытечет!
На площади, где несколькими часами ранее грозно требовали хайнеса, теперь царило совсем другое настроение. Не праздник, и всё же в суете чувствовалось что-то радостное. Раздавались и плач, и горестные причитания, но в воздухе витало облегчение: всё закончилось. Те, кто почти ничего и не потерял, стыдливо прятали улыбки и суетились больше всех, помогая раненым, отыскивая тёплые одеяла и еду для детей и женщин.
Небо на востоке покраснело, и потерявших жильё начали определять на постой. Поэтому уже не было так многолюдно. Пострадавших приглашали в свои дома другие горожане, открыли двери казармы и даже тюрьма. С некоторым запозданием примеру жрецов Ваирака последовали и остальные храмы, отворив ворота прихожанам. Уставшие и испуганные, люди торопились укрыться за стенами, завернуться в одеяла и заснуть с надеждой, что после пробуждения всё произошедшее окажется просто сном.
