* * *
Продолжим осмотр провинции. Еще одно событие произошло в городе Ярославле. На сей раз архитектурное, однако же, имеющее самое прямое отношение к теме нашего повествования. На ярославской набережной появилась Волжская беседка, моментально ставшая и символом города, и символом романтических отношений. Правда, в нынешнем, каменном виде она появилась лишь в сороковые годы девятнадцатого века.
Это – одна из немногих беседок, о которой написано целое стихотворение. Автор его – поэт Иван Смирнов.
Старой липы тяжелые ветки
Наклонились к земле в полусне.
А девчонка под липой в беседке
Не смолкая, поет о весне…
Рукавички веселой расцветки,
Шарф, как два распростертых крыла,
Скольким ты, дорогая беседка,
Объясниться в любви помогла!
Конечно же, стихотворение немножечко наивно. Но в правдивости ему не отказать: в беседке не только принято объясняться в любви. Сюда, к тому же, по традиции, наведываются молодожены – благо ЗАГС находится неподалеку, на той самой романтичной волжской набережной.
Кстати, внешность ярославских девушек издавна считалась образцовой на Руси. Когда атаман Платов вывез из далекой Англии девицу-компаньонку, некую Элизабет Денис Давыдов задал Платову вопрос – а для чего она нужна? Ведь с англичанкой даже не поговоришь – язык другой. На что атаман отвечал: «Я скажу тебе, братец, это совсем не для физики, а больше для морали. Она добрейшая душа и девка благонравная; а к тому же такая белая и дородная, что ни дать ни взять ярославская баба».
Лучшего комплимента и представить себе невозможно.
* * *
В те времена в России начали формироваться так называемые «ярмарки невест». Главная располагалась в Москве. Нет, это не было каким-то специально отведенным местом, типа ярмарки коров или грибного базара. Ярмарка любви была рассредоточена по всему городу.
Дворяне знакомились на балах и в церквах. На балах, разумеется, основным инструментом был танец. На них заранее записывались в специальные блокноты. У девиц красивых и богатых в тех блокнотах было все заполнено до конца вечера. У страшненьких и бедных, разумеется, страницы были девственно чисты.
Среди храмов славилось «Малое Вознесение» на Большой Никитской улице. Попросить передать свечку, встретиться глазами, произнести пару-тройку ни к чему не обязывающих даже не комплиментов, а так, одобрительных слов. А там, глядишь, и приглашение на ужин, и под образа.
Для молодых людей попроще существовали многочисленные гулянья – на Тверском бульваре, у Новинского монастыря, у Новодевичьего. Открытый диалог вести было запрещено, поэтому существовали многочисленные языки веера, языки зонтика, языки цветов и прочие более или менее эффективные системы семафоров.
Великий русский соблазнитель Пушкин
Бесспорным гуру соблазнения был для своей эпохи Александр Сергеевич Пушкин. Косвенное подтверждение этому – так называемый «Дон-Жуанский список Пушкина». Больше никто из современников поэта подобных списков не имел. Правда, Александр Сергеевич его сам и составил – будучи в 1829 году в гостях у сестер Ушаковых, на Пресне. Но у нас нет никаких оснований ставить его под сомнения. Наоборот, поэт скорее преуменьшил свои подвиги и заодно преувеличил свою нравственность.
«Список» представлял из себя две колонки с женскими именами, всего 37 штук. За ними красовался автопортрет Пушкина в монашьей одежде и искушаемого бесом. Под автопортретом – шутливая подпись «Не искушай (сай) меня без нужды».
