Посмотрев на Шамана, весело улепётывающего от Жужу, Виктор вздохнул:
– Ну да, наверное, так будет для него лучше. Спасибо, Энджи.
– Да не за что, – ответила она и с улыбкой протянула ему руку.
Виктор пожал её и направился к калитке.
Увидев, что он уходит, Шаман бросился следом, но Энджи перехватила его, взяв на руки.
– Идите, идите, всё будет хорошо, – ещё раз сказала она, поглаживая щенка.
Виктор открыл калитку и обернулся. Шаман смотрел на него, не отрываясь, и в его глазах, как показалось Виктору, стояли слёзы.
Он отвернулся, вышел, закрыв за собой калитку, и пошёл к даче матери.
«Чепуха, собаки не плачут, – убеждал себя Виктор. – Всё будет хорошо, щенки и вправду быстро адаптируются, а он был у меня всего один день».
Вечером Энджи взяла телефон и набрала номер. Гудки шли долго, и она уже хотела отменить вызов, когда, наконец, отец взял трубку:
– Да, Энджи.
Густой отцовский баритон всегда заставлял сердце Энджи биться в два раза быстрее, полностью парализуя её волю и заставляя чувствовать себя маленькой нашкодившей девочкой.
– Здравствуй, папа, – запинаясь, ответила она.
– Слушаю тебя, говори быстро и по делу, я занят, – в своей обычной манере повел беседу отец.
– Да-да, – заторопилась Энджи, – я просто хотела тебе сказать, что нашла самого настоящего туркменского алабая, прямо оттуда.
– Из Туркмении привезён? – переспросил отец, и голос его немного потеплел. – Ты уверена?
– Да, его подарили одному человеку, а сейчас он у меня, то есть у тебя на даче.
– Отлично, – услышала она редкую похвалу и немного расслабилась. – Через неделю вернусь, отвезу его Валентине.
– Но он ещё маленький, совсем щенок… – начала было Энджи, но отец уже прервал разговор.
– Чёрт…
Она бросила телефон на соседнее кресло, ей стало душно и страшно, как будто её горло сдавили стальные пальцы, впрочем, так она себя чувствовала почти всегда после общения с отцом.
Братья возвращались в город, когда уже было совсем поздно. Виктор сидел нахохлившись и отвернувшись к окну, и к разговорам был явно не расположен.
Вадим изредка поглядывал на него и, чувствуя отчуждённость, ничего не говорил, но, в конце концов, не выдержал:
– Эй, ну ты чего опять загрузился? Набери её, может, она уже отошла и ждёт не дождётся твоих извинений.
– Да я не из-за Нелли, – неохотно ответил Виктор.
– А чего тогда?
– На сердце прямо тяжело, ты бы видел его глаза.
– Чьи? – удивился Вадим.
– Шамана.
– Кого? – ещё больше удивился он
– Ну, щенка. Когда я уходил, он так смотрел, как будто я его предал, – пояснил Виктор.
– Прямо предал… Он и был-то у тебя всего один день, правда, набедокурить успел на год вперёд. Он же щенок, быстро привыкнет к новому хозяину.
– Да, и Энджи так говорит, что они быстро адаптируются. Я умом всё понимаю, а на душе будто камень лежит. Когда мы у неё были, он же от меня ни на шаг не отходил, как будто боялся, что я уйду.
Вадим не нашёл, что сказать, он был удивлён чувствительностью брата, это было непохоже на него.
«Действительно шаман, прямо околдовал нашего разумного, практичного Виктора», – подумал он.
Попрощавшись с Вадимом у подъезда своего дома, Виктор поднялся в квартиру. Включив свет, он грустно осмотрел свою безупречно чистую прихожую, затем зашёл на кухню поставить чайник и отправился в спальню переодеваться.
Зайдя в гостиную, увидел растерзанный абажур и свою разорванную книгу, так и валявшиеся на ковре, ведь утром в спешке он забыл их убрать. Подняв книгу, он сел на диван и задумался. Мысленно он неотступно видел перед собой молящие глаза Шамана.
