– У меня очень плохие новости.
Эрнандо, конечно, заподозрил наихудшее, но спросил, как полагается в таких случаях:
– Что случилось?
– Пабло похитили.
Каким бы страшным ни было известие о похищении, это все же не так непоправимо, как убийство, поэтому Эрнандо вздохнул с облегчением.
– Слава Богу! – воскликнул он и, тут же сменив тон, добавил: – Спокойно! Давайте думать, как действовать.
Через час, на рассвете, вдыхая благоухание тосканской осени, семейство Сантосов двинулось в долгий обратный путь на родину.
Родные Дианы Турбай, взволнованные тем, что даже через неделю после ее похищения о ней нет никаких известий, ходатайствовали перед правительством об официальных переговорах правительства с основными повстанческими организациями. Через неделю после того дня, когда Диана должна была бы вернуться домой, ее муж Мигель Урибе и член парламента Альваро Лейва тайно отправились в Зеленый дом, штаб-квартиру Революционных вооруженных сил Колумбии в Восточной Кордильере. Оттуда они связались со всеми вооруженными группировками, пытаясь узнать, не удерживают ли они Диану. Семь формирований ответили отрицательно, выпустив одно сводное коммюнике.
Руководство страны, которое само не знало правды, предостерегало общественность от распространения непроверенной информации и призывало верить только тем известиям, которые будут поступать по линии правительства. Однако суровая, горькая правда заключалась в том, что люди верили только Невыдаванцам, поэтому все с облегчением вздохнули 30 октября (с момента исчезновения Дианы Турбай прошел уже семьдесят один день, а Фредерико Сантоса – сорок два), когда Невыдаванцы развеяли сомнения одной-единственной фразой: «Мы официально признаем, что пропавшие журналисты находятся у нас». Спустя восемь дней похитили Маруху Пачон и Беатрис Вильямисар, и имелись веские основания предполагать дальнейшую эскалацию насилия.
На следующий день после исчезновения Дианы и ее съемочной группы, когда никто еще даже не подозревал, что их похитили, на популярного ведущего программы новостей на радио «Караколь» Ямида Амата напали в центре Боготы бандиты, которые перед этим несколько дней вели за ним пристальную слежку. Амат умудрился выскользнуть из их лап, неожиданно применив борцовский прием, и чудом уцелел от пули, пущенной ему в спину. А через пару часов дочь экс-президента Колумбии Белисарио Бетанкура Мария Клара ехала в машине с двенадцатилетней дочерью Наталией и тоже умудрилась избежать похищения, когда в одном из жилых кварталов Боготы бандитская машина преградила ей путь. Оба провала, судя по всему, можно объяснить только одним: похитителям было строго-настрого запрещено убивать своих жертв.
* * *
Первыми доподлинно узнали о местонахождении Марухи Пачон и Беатрис Вильямисар Эрнандо Сантос и экс-президент Турбай: через двое суток Пабло Эскобар собственноручно написал своему адвокату: «Можешь сказать им, что Пачон захватили наши люди». 12 ноября пришло еще одно подтверждение: Хуан Гомес Мартинес, главный редактор медельинской газеты «Колумбиано», который раньше уже не единожды вступал с Эскобаром в переговоры от имени Почетных граждан, получил от Невыдаванцев письмо. «Захват Марухи Пачон, – говорилось в письме, – это наш ответ на пытки и похищения людей, которые в последнее время постоянно происходят в Медельине и совершаются теми же самыми службами государственной безопасности, о которых мы уже не раз упоминали в наших предыдущих заявлениях». Дальше было написано, что никого из заложников не освободят, пока ситуация не изменится к лучшему.
