История рока. Во всём виноваты «Битлз» - страница 50
– Тьфу, это же капитализм, – говорит Арнольд с отвращением и выключает «ящик».
На очередном приеме сосед по столу, который, кажется, присутствовал на просмотре, спросил меня: как мне нравится Америка? Я, желая сострить и намекая на фильм, ответил:
– Это же капитализм.
Через два дня вышла газета, как раз освещавшая пребывание в Далласе «Машины» и присуждение ей звезды.
Большая статья с фотографией группы на первой странице начиналось словами:
«Макс Капитановский – саунд-инженер «Машины времени», – держа в руке стакан с водкой, сказал: «Да, это – капитализм».
Я как прочитал, чуть в обморок не грохнулся. Во-первых, от лживости и продажности американской прессы, во-вторых, от страха, что в Москве узнают. Шел 1988 год, а тут «стакан с водкой». Хорошо помню, что пил из рюмки, а они, гады, что написали.
Да еще Директор на меня долго и выразительно смотрел – прямо мороз по коже. Я решил при случае с этим «щелкопером и бумагомаракой» отношения выяснить.
Случай представился на третий день, во время концерта Рода Стюарта. Нам раздали такие значки «Очень важная персона», дающие возможность ходить за кулисы и в буфет. И вот моя персона увидела в буфете того журналиста, подходит к нему и говорит заготовленную речь, в смысле «ай-яй-яй».
Уж как он смеялся!
– Я тебе, – говорит, – только хорошего хотел. Твоя фамилия в центре газеты появилась, у нас за это люди, знаешь, какие деньги платят, а тебе – на халяву…
Моя «очень важная персона» все поняла и больше с глупостями не приставала.
Директор меня в Москве не выдал, а руководство почему-то прошляпило.
Концерт Рода Стюарта. Мы впервые присутствовали на настоящем рок-концерте такого масштаба. Огромный полуоткрытый зал, отличная аппаратура, шикарные музыканты, бесподобный Род Стюарт.
Мы, как «очень важные персоны», располагаемся близко от сцены. Билет стоит $ 18.50, дешевле, чем на «Машину» в «Кафе», но и зал больше раз в 10.
Слева огромный экран, показывающий всякие мелкие детали: выражение лица, пальцы гитариста или клавишника – великолепное шоу.
В проходах дежурят квадратные мальчики в черных майках – охрана. Зрители беснуются, но в рамках; курят марихуану, но понемногу; пьют виски, но по чуть-чуть – полный кайф. Хрупкая девушка, профессионально сбив с ног тренированного громилу, прорывается на сцену, и Стюарт допевает песню с ней на руках.
Я сидел, разинув рот, смотрел и слушал, а вокруг сорокалетние мальчишки и девчонки пели, танцевали, целовались. У меня зрело неосознанное чувство протеста советского человека, не привыкшего, чтобы было так хорошо.
Одним словом, я собрался УЙТИ. Будучи уже очень известным в Америке человеком, фамилией которого уж полгода как пестрели центральные газеты (стакан водки и т.д.), я представил себе завтрашние сенсационные заголовки: «Капитановский УШЕЛ с концерта Стюарта», «МАКСУ такая музыка не нужна» и т. п.
Пока я смаковал несостоявшееся будущее, концерт незаметно кончился, и мы отправились на банкет-прием, которого Стюарт каждый раз удостаивал сугубо избранных.
Сугубо избранных в Далласе оказалось человек 800. Закуски, напитки, легкая музыка – большой праздник.
Между прочим, я заметил ту девушку, которая охрану прорвала, она как раз с тем охранником и отдыхала – подсадная уточка-то!
Часа через 2 появился САМ и в уголке ужинал со своими детьми. Он явно устал и несколько тяготился шумным обществом. Я-то на всякий случай прошелся мимо пару раз этаким гоголем, чтоб он понял, КТО с него хотел уйти, но сильного впечатления это не произвело.