Исторія Россіи. 862—1917 - страница 15

Христіанство, наоборотъ, проповѣдуетъ забвеніе обидъ, заботу о слабомъ и безпомощномъ. Всѣхъ «униженныхъ и оскорблённыхъ» Русская церковь взяла подъ свою защиту: люди, выброшенные изъ общества, потерявшіе связь съ нимъ (изгои), больные, безсильные находили себѣ у нея покровительство. Отъ церкви русскій человѣкъ впервые узналъ о существованіи «ближняго»; рабъ пересталъ быть вещью – онъ такой же человѣкъ, какъ и всѣ другіе, такое же созданіе «по образу и подобію Божію». Церковь облагородила семейную жизнь, положивъ въ основу ея духовное единеніе и сознаніе взаимнаго долга, искореняя обычай умыканія и многожёнства. Вообще христіанство внесло въ общественную жизнь новые идеалы, измѣнило самыя понятія о морали, представленія о правѣ и долгѣ и грубую силу подчинило требованіямъ нравственнаго закона.

Язычество знало одни лишь земные интересы: личное счастье, славу и власть, торжество надъ врагомъ, матеріальное довольство, богатство – христіанство, наоборотъ, презрѣвъ блага земныя, проводитъ въ жизнь новый идеалъ: блага царства небеснаго. Этихъ благъ можно достигнуть, лишь уйдя изъ міра и посвятивъ себя Богу, служа Его завѣтамъ. Нравственное самосовершенствованіе, безкорыстіе, довольство малымъ, постоянное пребываніе въ трудѣ, самоотверженная забота о ближнемъ – вотъ на чёмъ должна быть построена наша жизнь. Такъ возникли монастыри, а съ ними особый классъ людей – монашество.

Слѣдуетъ различать два типа монашества: пустынножительство и общежитіе. Пустынники самымъ реальнымъ образомъ разрывали съ міромъ и, не заботясь о нёмъ, думали лишь о спасеніи собственной души. Монастыри же общежительные «міръ» понимали какъ «суету земную» и, отрекаясь отъ послѣдней, отъ самого міра не отвёртывались, посвящали свои силы на служеніе ему, стараясь перевоспитать его въ духѣ завѣтовъ Христа. Вотъ почему монастыри этого типа явились каѳедрой христіанскаго ученія, воспитательной школою, разсадникомъ просвѣщенія, благотворительнымъ учрежденіемъ. Такая роль создала имъ чрезвычайно высокое и авторитетное положеніе въ древнерусскомъ обществѣ. Начало было положено Кіево-Печерскимъ монастырёмъ. Родоначальникъ позднѣйшихъ русскихъ монастырей, онъ далъ своихъ проповѣдниковъ и мучениковъ на далёкомъ сѣверѣ, ещё не тронутомъ свѣтомъ христіанства; ставъ средоточіемъ умственной жизни, онъ выросъ въ своего рода палладіумъ русскаго православія. Здѣсь было положено начало книжному просвѣщенію; здѣсь появились первые церковные писатели и первая исторія Россіи. Печерскій монастырь сталъ нравственной силою, и къ голосу его иноковъ прислушивались сами князья, не всегда рѣшаясь идти наперекоръ имъ.

Восточная церковь выросла изъ тѣснаго союза съ свѣтской властью, подъ впечатлѣніемъ великихъ услугъ, оказанныхъ ей греческими императорами. Дѣйствительно, Константинъ Великій и его преемники помогли христіанской церкви стать на ноги, восторжествовать надъ язычествомъ, оказывали ей могущественную поддержку въ борьбѣ съ многочисленными ересями, обезпечили матеріальное ея положеніе; принимая живое участіе въ ея дѣлахъ, они созывали церковные соборы, своимъ авторитетомъ давали силу ихъ рѣшеніямъ. Всё это воспитало византійское духовенство въ чувствѣ извѣстной зависимости и подчинённости. Въ ихъ глазахъ императоръ сталъ единымъ законнымъ источникомъ жизни на землѣ. Онъ – ставленникъ Бога, Его помазанникъ, верховный покровитель вселенской церкви и за свои дѣйствія отвѣчаетъ лишь передъ Богомъ, вручившимъ ему власть на землѣ. Противодѣйствовать волѣ императора – значитъ идти противъ воли Божіей, совершить тяжкій грѣхъ. Самъ патріархъ совершилъ бы преступленіе, если бъ допустилъ себя до подобнаго шага.