История русского раскола старообрядчества - страница 7

Переписчики книг, особенно когда переписка обратилась в ремесло и заниматься ею стали «мастера», допускали в переписанных ими книгах множество описок и недописок. Мало того, считая себя людьми знающими, они делали иногда поправки и изменения в тексте книг, а иногда, стараясь объяснить непонятные слова, писали на полях свои объяснения. Последующие же переписчики, считая эти объяснения за пропуск, вносили их в самый текст.

Наконец, некоторые портили книги умышленно. По свидетельству митр. Геннадия, еретики жидовствующие извращали книги по своему еретическому мудрованию, а по свидетельству инока Вассиана Патрикеева, некоторые монахи, вследствие спора о праве монастырей владеть вотчинами, «выкрадывали из книг преподобных и святых отец писание и на то же место, и в те же книги вносили лучшие и полезные для себя свидетельства».

Некоторые лучшие люди того времени вполне сознавали неисправность богослужебных книг и, по возможности, старались исправить их. Таковы, напр., митр. Феогност (1328–1353 г.), исправивший по греческому списку Требник; м. Алексей (1304–1378 г.), исправивший славянский текст Нового Завета по греческим спискам; м. Киприан (1378–1406 г.), старавшийся согласить богослужение русской церкви с восточною и установить однообразие в тексте богослужебных книг, и некоторые другие. Но попытки их имели частный характер и мало помогли делу исправления.

В первый раз мысль о неисправности богослужебных книг и необходимости их исправления открыто была высказана на Руси преп. Максимом Греком. Максим Грек, родом из Албании, был монах Ватопедского монастыря (на Афоне). По своему уму и образованию, он стоял высоко в глазах своих современников, а по характеру был человек прямой и открытый. В 1518 г. он прибыл в Москву, по вызову великого князя Василия Иоанновича, для разбора великокняжеской библиотеки и перевода Толковой Псалтири. По окончании этого дела, ему было поручено исправление и пересмотр церковно-богослужебных книг. Преп. Максим со своими помощниками – Михаилом Медоварцевым и старцем Силуаном – исполнил и это поручение: исправил Триодь, Часослов, Праздничную Минею, Толковое Евангелие и Апостол. При этом он заметил много ошибок, противных не только грамматическому и логическому смыслу речи, но и православному учению, например: об Иисусе Христе в Часословах говорилось, что Он – «един точию человек», в Толковых Евангелиях – что Он «бесконечною смертию умре», в Триодях – что Он «создан и сотворен», в каноне в неделю Фомину – что плоть Его по воскресении «неописуема»; о Боге Отце в Часословах встречалось выражение, что Он «собезматерен Сыну» и т. п. Причину такой порчи книг он видел в необразованности прежних русских переписчиков и переводчиков и доказывал, что все эти книги должны быть исправлены не чрез сличение их только с древними славянскими списками, но посредством нового перевода их с греческих книг лицами образованными, знакомыми с грамматикой, риторикой и философией. Но такой взгляд преп. Максима Грека, при тогдашнем недоверии русских к грекам, был признан смелым и оскорбительным для русского национального чувства. Против Максима поднялся ропот среди писцов и книжников, преданных букве писания, как святыне. Они стали говорить, что Максим не исправляет, а портит книги; что хулами на них он «прилагает велию досаду русским чудотворцам, иже сицевыми священными книгами благоугодиша Богу». Впрочем, на первых порах дело ограничивалось одними толками, потому что преп. Максим находил поддержку в великом князе Василии Ивановиче и митр. Варлааме (1511–1521 г.). Но вскоре обстоятельства переменились. Митрополит Варлаам был удален с кафедры. Великий князь охладел к Максиму, потому что последний не одобрял развода его с бездетною супругою Соломонией, духовенство также было недовольно им за резкие обличения. В 1525 году был созван собор в княжеских палатах под председательством митр. Даниила (1522–1539 г.), и Максима позвали на суд. Здесь на него было возведено много обвинений, но самым важным из них было обвинение в неправославии: говорили, что он не допускает девства Божией Матери, восшествия Иисуса Христа на небо с плотию, вечного сидения Его одесную Бога Отца и т. п. В доказательство последнего обвинения ссылались на ошибочно сделанные преп. Максимом поправки в Триоди, где вместо слов: «Христос