Всё давалось только применением отчаянной физической силы, ибо техника того времени была весьма примитивна, а путь шел по самым диким, топким и, главное, лесистым местам, где населения вообще было мало и получить достаточную помощь людьми или лошадьми было невозможно. Наконец, если, допустим, помощь была получена, можно себе представить, сколько она стоила!
Не следует забывать, что волок был уже не в области Новгорода, – значит, надо было платить новые пошлины и т. д.
После волока, оканчивающегося у городка Усвята, следовал участок пути километров в 40 по течению по притоку Западной Двины. Отметим, что если бы волок этот был на пути большой международной торговли, то здесь неизбежно должно было образоваться крупное поселение, делавшее большие обороты. Но этого не было, и об этом волоке, борьбе за него, конфликтах в его районе и т. д. история хранит гробовое молчание.
Далее путь шел по реке Каспле километров 90, опять-таки против течения, затем новый волок и, наконец, много сотен километров вниз по течению Днепра к Киеву.
Здесь, согласно Константину Багрянородному, предстояло купить новые лодки, оснастить их и перегрузить товары. Несколько дней затем уходило на ожидание запоздавших. Наконец, в начале июня отправлялись из Киева.
Если первая часть пути (до Киева) была тяжелой, то вторая часть была вдобавок и опасной, ибо печенеги устраивали засады, и вообще только от Дуная купцы чувствовали себя в безопасности.
Какой адский труд представляла собой переправка через пороги на Днепре, описано подробно у Багрянородного. Он, даже не зная «прелестей» первой части пути (до Киева), заканчивает описание словами: «Здесь оканчивается их многострадальное, страшное, трудное и тяжелое плавание». Но ведь это было только полдела – надо было еще вернуться, пройдя те же мытарства.
Отсюда совершенно ясно, что купцами не могли быть люди легкой наживы, какими были скандинавы, в их духе было только грабить подобных купцов.
Возвращались из Царьграда поздней осенью. Совершенно очевидно, что добраться с весны и до начала июня из Скандинавии было часто просто физически невозможно из-за позднего размерзания северных рек и озер и ледохода. Варяжские купцы должны были забрасывать свои товары в Ладогу или Новгород еще с осени и, проведя зиму там, присоединяться к торговой экспедиции славян.
Если славянам удавалось возвращаться еще к зиме, то варягам, вероятно, случалось и оставаться на Руси на зимовку при раннем замерзании северных рек. Таким образом, путь из Скандинавии в Византию и обратно занимал около года, а то и более.
Другой торговый путь – Волжский – представлял гораздо более удобств: начинался он от Ладоги, далее шел волок и широкий волжский путь вниз по течению. Никаких порогов не было, не было и печенегов, ибо берега Волги в верхнем течении были населены весьма скудно финнскими племенами, никогда воинственностью не отличавшимися. Наконец, что самое главное, путь был гораздо короче. Уже в Болгарском царстве[14], т. е. на полпути к Каспию, купцы могли обменять свои товары на товары Юга и Востока и вернуться. Для всей операции было достаточно нескольких месяцев.
Однако и наличие волжского пути не может изменить основного факта: торговля Скандинавии с Византией всеми путями была весьма незначительна.
Итак, мы решительно должны отвергнуть представление, что скандинавские купцы широко пользовались путем «из варяг в греки». Теоретически это можно допустить, но практически это надо еще доказать.
