Здесь следует добавить, что еще в 1184 г. полоцкие князья дали разрешение монахам-августинцам из Бремена крестить подвластных им латышей и ливов по Западной Двине.
Тот же Погодин (стр. 30) говорит далее: «При новых условиях политической жизни, при новых отношениях с христианским Западом и при несомненном наплыве в Киеве культурных торговых элементов из Хазарии и т. д. – при всех этих новых обстоятельствах государственного и культурного существования, действительно, становилось нелепо поклоняться деревянным болванам с золотыми усами. Такой энергичный и умный человек, каким был Владимир, не мог этого не видеть. Попытка языческой реставрации не удалась и не могла удаться, так как основная славянская масса населения имела уже и христианские книги и христианское богослужение, тогда как Варяги ничего этого не имели. Надо было или коснеть к грубом варяжском язычестве и отсталости, или идти вместе со славянами и стать христианским князем».
Заметьте, что это не наши высказывания, а высказывания норманистов!
Если мы обратимся к авторитетам, и притом нейтральным, то мы узнаем, что в Швеции еще в 930 году было мало христиан; об этом говорит историк христианизации Швеции Г. Аулен.
Так как первые Рюриковичи, доподлинно известно, не были христианами, то христианства с собой на Русь они не принесли. Наоборот, есть данные, что именно они раздавили в Киеве первые ростки христианства и их появление означало на деле не прогресс, а регресс, реакцию язычества (об этом предполагается особый очерк).
Посмотрим, как обстояло дело с христианством на Руси. В 867 году в своем окружном послании восточным патриархам патриарх Фотий заявил, что те самые «росы», которые осмелились поднять руку на Царьград, в настоящее время приняли христианство, «и настолько разгорелась в них ревность к вере, что приняли епископа и пастыря и исполняют христианские обычаи с великим усердием».
Совершенно естественно, что такая метаморфоза не могла совершиться только за 7 лет, т. е. с 860 года (год похода) и по 867 год. Значит, уже в момент похода на Царьград на Руси значительно было развито христианство, если через 7 лет возникла необходимость иметь особого епископа. Очевидно, священников было много и ими надо было управлять не из Царьграда, а на месте.
Таким образом, назначение епископа на Руси отстало от назначения епископа в Швеции всего на 8 лет, иначе говоря, и там, и там христианство приобрело организованные формы одновременно. Однако, как показали дальнейшие события, христианство на Руси закрепилось прочнее, ибо было ближе к центрам распространения христианства. Кроме того, на Русь пришло не католичество с севера, а православие с юга. Отсюда ясно, что новой, высшей религии скандинавы с собой не принесли.
Но, может быть, они навязали или пытались навязать свою веру языческую, скандинавскую? Здесь мы сталкиваемся с фактом огромной важности: несмотря на то, что скандинавская династия, по воззрениям норманистов, царила по крайней мере в течение трех языческих поколений (Олег, Игорь, Святослав и частично Владимир, если не считать еще самого Рюрика), в истории нет ни одного факта, даже намека на то, что они исповедовали религию Одина. Это не только странно, но и совершенно непонятно, если стоять на норманистских позициях; для норманистов такие факты – «трын-трава».
Всюду Рюриковичи ведут себя так, как если бы они были исконными руссами. Ни одного недоразумения или столкновения, ни малейшей заминки на религиозной почве
