. Эта же граница осталась впоследствии между владениями Суздальскими и Черниговскими. Племя мери вместе с весью издавна было участником в исторической жизни северных славян-кривичей и ильменских славян, и уже легенда о призвании варягов помещает у них посадников Рюрика, Синеуса и Трувора
>57. Впоследствии меря принимала участие в походах киевских князей на Византию
>58 и, таким образом, должна была столкнуться с южными культурными странами. Но это столкновение произошло гораздо раньше, в незапамятные времена, на что ясно указывают последние раскопки в этой области. В числе монет найдены: одна, относящаяся ко времени Филиппа Македонского, арабские – к VII столетию, западные – к IX, X вв. и далее
>59. Кроме них находится множество предметов утвари и украшений несомненно византийского и арабского происхождения. Итак, сношения с Византией и арабами должны были начаться очень давно, но нечего и говорить, что самые тесные и, конечно, дружественные отношения существовали между мерей и соседними славянскими племенами, кривичами и вятичами. Этому способствовала местность, не представляющая преград сношениям, но также и общность интересов торговли с западной Европой, Византией и арабами. Судя по археологическим находкам, эти отношения были столь близки, что способствовали обмену обычаев. Так, мы находим известие в летописи о том, что вятичи и северяне сжигают мертвых и пепел, собирая в урны, ставят на распутии, насыпая курган
>60. Теперь раскопки подтвердили одинаковость погребальных обрядов у вятичей, северян и мери со всеми мельчайшими подробностями
>61. Затем, среди находимых вещей очень часто в мерянских курганах попадаются серебряные гривны на шеях покойников
>62, предметы чисто славянские, обратившиеся потом в монетную единицу. Поэтому нельзя отрицать, что поселения вятичей и кривичей проникали в землю мери; точно так же должно допустить и обратное движение. Я не говорю здесь о позднейшей насильственной колонизации и порабощении в княжеский период, а о том отдаленном времени, когда колонизация обусловливалась мирными и, непременно, общими интересами.
Указание легенды, что ильменские славяне, кривичи, чудь, весь и меря уже в отдаленное время составляли какой-то союз, значит не более, что это была федерация, вызванная общностью интересов этих племен, а никак не раннее ославянение, вызвавшее упорную борьбу со стороны этих племен>63. Этих нескольких слов достаточно для характеристики наших соседей, вошедших потом в состав Суздальского княжества. Гораздо более связана с историей северян судьба другого племени – муромы. Оно занимало нижнее течение Оки почти до самого устья>64. Но, судя по существующим топографическим названиям, можно допустить, что область муромы простиралась от города Мурома вверх по Оке, на запад до пределов мери и на север до водораздела между Окою и Клязьмою. Восточная граница муромы шла с мордвою и черемисою, но определить ее невозможно, потому что мордовские и черемисские поселения шли в область муромы и смешивались в ней с муромскими. Область мордвы могла простираться по южному берегу Оки и по правым притокам ее вдоль южных границ муромы и мери далеко на запад в соседстве славянского племени вятичей>65. Та же самая легенда об образовании Русского государства ставит мурому в число племен, подчинившихся трем князьям, что указывает на очень давнее соединение муромы со славянскими племенами, но ославянение ее произошло уже гораздо позднее, в эпоху разделения на уделы, когда началось сильное движение из Северянской области, обусловливавшееся стремлением черниговских князей укрепить за собою эту область. Об этом колонизационном движении мы будем говорить, излагая историю северян эпохи Святослава Ярославича. В докняжескую эпоху мурома также подвергалась сильному влиянию соседних славянских племен вятичей и кривичей, происходил взаимный обмен обычаев, обмен языка, но муромская народность сохраняла свою независимость, свой язык, свои верования, на что указывает та борьба, которую подняло в XI в. это племя против притязаний черниговских князей
