Но и там Шушков умудрился порушить вековую дружбу улюлюйских народов. Правда, времена наступили уже другие, и он удачно осел в интендантской службе, где продолжал свои эксперименты с различными культурами. И не только сельскохозяйственными.
Очень странную запись встретил в веснописи за 1893 год. Там день, когда выпадает первый снег, называют «ножевым». И нет, к проникающим ранениям отношение этот день не имеет.
Не то чтобы улюлюйцы сильно любили зиму. Они воспринимали её как неизбежность, но старались найти и что-то хорошее и пережить ненавистное время. И логика была такой: первый снег – холода – лёд – коньки.
А вот коньки наши предки любили горячо. Как только Улюлюйка вставала, сотни граждан выходили на лёд и начинали выписывать петли, монограммы и приветствия Губернатору. Некоторые даже умудрялись по замёрзшим рекам навещать родню в деревне. И, разумеется, появлялись коньковые пограничники, потому что Ербохомохль совсем рядом.
Так при чём тут «ножевой»? Коньки надо заточить и как следует отполировать. И для бродячих точильщиков начинались золотые и банкнотные недели. Они заселялись в лучшие трактиры, где и принимали клиентов. К наступлению оттепели точильщики съезжали во фраках, которые успешно пропивали к зиме.
Обычай этот странный, но красивый. В определенный день в дом Губернатора вызывали особого мужичка. Там его встречал лично сам и произносил ритуальную формулу: «Ну, ты сам знаешь». После чего мужичку выдавали полштофа анисовой и печатный пряник.
Мужичок этот непростой, кстати. Его звали «ёлкин муж», и звание это передавалось от отца к сыну или к мужу старшей дочери.
В кортеже жандармов на губернаторских санях мужичка везли в лес, где и начиналось волшебство. Ёлкин муж степенно ступал на снег, разминал руки в красных рукавицах и кричал: «Ну, я прибыл». Откусывал пряник и шёл обнимать ёлки.
Одну, вторую, третью, пока не устанет. А искал он ёлку особую, достойную стоять на главной площади. Весь перемажется в коре, снегу наберет полные валенки, но обязательно сыщет ту, от которой не сможет отлипнуть.
Тогда он кричал: «Невеста», и к нему спешили лесорубы. Сам же ёлкин муж степенно возвращался к саням, где выпивал немного анисовой и велел везти его в баню, ведь негоже жениться грязным.
Было подозрение, что ёлкин муж всё выдумывал про сватовство и просто так себе на пряник зарабатывал раз в год. Но и ёлки он выбирать умел, тут никто не спорил. Так что, если и врал мужичок, то на радость всем. Как лицедей театральный или художник в газете.
В Улюлюйске было два новых года ещё до того, как пришли большевики и начали жить лучше и веселей.
Ещё в начале своего пути специально перелопатил два пуда веснописей, чтобы составить таблицу или формулу соответствий дат. Но мои предшественники этим не особо заморачивались и могли писать год по любой системе счисления. И только с 1919 года начинается хоть что-то вменяемое.
Дело в том, что вся Русь вела счисление от сотворения мира. А Улюлюйск – от сотворения Улюлюйска. И если в Нижнем Новгороде или Пскове был 5029 год, то у наших предков – 7513. Таким образом получалось, что вначале был Улюлюйск, а только потом появился мир.
На этот парадокс обратили внимание ещё во времена первых Романовых, и случился небольшой скандал. Получалось, что раз Улюлюйск раньше всего мира, то именно он породил Романовых и Ербохомохоль. С первым можно было мириться, со вторым – нет.
