История высшего суда России. Документы и факты - страница 31

Высочайше утвержденное мнение Государственного Совета

«О порядке постановления приговоров о смягчении наказаний преступникам

на основании ст. 157, 158 и 159 Уложения о Наказаниях»

6 апреля 1849 г.

Государственный Совет, в Соединенных Департаментах Гражданских и Духовных Дел и Законов и в Общем Собрании, рассмотрев внесенное за разногласием из Общего Собрания 4, 5 и Межевого Департаментов Правительствующего Сената, дело о Татарине Абдулгазине, сужденном за кражу золота, нашел, что в сем деле подлежат разрешению два вопроса:

Может ли определенное судом по закону наказание Татарину Абдулгазину, за похищение золота, быть смягчено по случаю принятия им Христианской веры, хотя обряд крещения совершен над ним после того, как состоялся о нем приговор суда, долженствовавший однако же поступить еще на рассмотрение Сената?

Имеет ли Сенат право, при внесении на Высочайшее усмотрение представления о смягчении следующего виновному по законам наказания. Предполагать в своем представлении и самую меру сего смягчения?

Первый вопрос разрешается вполне и положительно статьею 157 Уложения о Наказаниях. В оной постановлено, «что наказание, определяемое в законе за какое либо преступление, или проступок, может не только быть уменьшаемо в мере, как о том постановлено в статье 141, но даже смягчено в степени и в самом роде оного, когда (п. 3) иноверный (не христианского исповедания) во время следствия, или суда, примет Христианскую веру.» Татарин же Абдулгазин, при утверждении Уральским Берг-Инспектором первого о нем приговора Военно-Судной Комиссии, изъявил желание принять Христианскую веру, и потом принял оную прежде, нежели производство дела о нем было узаконенным образом приведено к окончанию; по чему и смягчение следующего ему наказания может быть допущено по буквальному смыслу вышеприведенной статьей 157.

Второй вопрос разрешается совокупным соображением постановлений Уложения, заключающихся в статьях 157, 158 и 159. В первой (157) исчислены, без различия судебных мест и властей, все те случаи, когда наказание, определенное в законе, может не только быть уменьшаемо в мере, как о том постановлено в статье 141, но даже смягчаемо в степени и самом роде оного; в следующих статьях 158 и 159 установлен и порядок представления заключений о предполагаемом смягчении наказания на усмотрение Его Императорского Величества через Правительствующий Сенат.

В 158 статье сказано именно: «Во всех сих случаях и в других необыкновенных, по чрезвычайности своей заслуживающих особенного уважения обстоятельствах, суды первой и второй степени, не приводя своих заключений о следующем виновному наказании в исполнение, представляют оныя, по установленному порядку подчиненности на усмотрение Правительствующего Сената;» а в 159 статье постановлено, «что по рассмотрении сего представления, а равно и мнения средней инстанции, если дело поступило из суда первой степени, Правительствующий Сенат, рассуждая о смягчении наказания подсудимых, может, когда признает нужным, по уважению означенных в статье 157, а равно и других особенного внимания заслуживающих обстоятельств, ходатайствовать перед Императорским Величеством о уменьшении, или перемене определяемого законом наказания.»

Государственный Совет не только по разуму, но и по буквальному смыслу приведенных статей Уложения, считает, что в подобных случаях и обстоятельствах предположение, в какой мере, степени, или в самом роде своем, наказание может быть смягчено, неразрывно сопряжено с суждением об уменьшении, или перемене назначенного законом наказания и должно быть признано даже не правом, а непременною обязанностью Правительствующего Сената, тем более, что средние, даже и нижние судебные инстанции должны представлять Сенату в делах сего рода свои о том мнения. Постановления статьи 170 ни в чем не изменяют вышеозначенных правил и нимало оным не противоречат. В оной выражено: что помилование и прощение виновных ни в каком случае не зависит от суда. Из сказанного же выше очевидно явствует, что и самое смягчение в степени и роде наказаний допускается не иначе, как по особому, каждый раз изъявляемому Высочайшему соизволению Его Императорского Величества, а судебные места представляют только на благоустроение Его Величества свои о том мнения и предположения.