– Никаких безумств не было. Ваше величество. Могли быть ошибки неопытных командиров. Всю информацию о событиях в Дейр-Ясине мир получил из арабских уст. От людей, которые были возбуждены и только что избежали смерти. Ваше Величество знает, как увлекается и как преувеличивает рассказчик-араб, когда он занимается повествованием. У вас замечательный язык, Ваше Величество, он точно предназначен для метафор и гипербол. К сожалению, наш язык в этом отношении беднее…
– Положение сейчас трудное. Имейте терпение.
– Вы считаете, что две тысячи лет недостаточны для терпения?
– Мне очень жаль… Прольется кровь… Политика подобна шахматной игре. Нельзя необдуманно расставлять фигуры…
– У нас нет сомнений в нашей победе… Этого хочет не только наш народ, этого хочет Бог. Пришел и его час… А Вы знаете чем кончается Божье Провидение…
– Ваше Величество, – неожиданно вступил в разговор Эзра Данин. – Я вам дам один совет. Воспримите его как совет друга.
– И что за совет?
– Не стоит подпускать к себе близко толпу. Не стоит позволять целовать края Вашей одежды…
– Я бедуин и свободный человек. Я не могу людям отказать в праве соблюдать обычаи своих отцов…
– Просто в вас могут выстрелить или ударить ножом… Хотелось бы избежать этого горестного для мира события…
Потом присутствующие пожали друг другу руки.
Спутники пошли к машине.
Голда обернулась.
Король стоял на крыльце и махал рукой.
Долго стоял.
Пока машина не скрылась в переулках улиц.
Короля и убьют.
Точно, как предсказал Эзра Данин.
В 1948 году Абдалла поинтересовался, где сейчас госпожа Меерсон?
Ему ответили: посланник Израиля в Москве.
Он вспомнил, как она выкручивала ему руки, и сказал: Аллах велик – пусть там и остается…
6
Положение евреев в Иерусалиме в первые месяцы 1948 года казалось безнадежным. Арабы удерживали в своих руках ключевые пункты (высоту Кастель с развалинами рыцарского замка на вершине): они захватили горы, господствующие над городом, за исключением горы Скопус, где одиноко высились корпуса Еврейского университета и больницы «Хадаса». Арабы контролировали все главные шоссе, в том числе Тель-Авив – Иерусалим, спускавшееся к приморской еврейской полосе, от него зависело снабжение Иерусалима продовольствием и вооружением. В течение февраля лишь двум транспортам удалось миновать узкое и скалистое ущелье, по которому вьется шоссе, поднимающееся из долины в Иудейские горы – место идеальное для засад: над дорогой высятся поросшие лесом крутые горы, усыпанные валунами, грозящими обвалами.
Когда я спросил пожилого человека, участника тех событий про эту дорогу, он сказал:
– Какая дорога? То было настоящее кладбище для нас шоферов и машин…
Надо себе представить перевернувшиеся бульдозеры, грузовики, лежащие вдоль дороги, Из кабины на асфальт стекает тонкая струйка крови. Кузов, объятый пламенем, которое уже подбирается к бензобаку…
Нетрудно вообразить и ликующих арабов: феллахи объедались консервами, которые с таким нетерпением ожидали в голодном Иерусалиме…
К концу марта арабам удалось окончательно закрыть шоссе. Сто тысяч еврейского населения Иерусалима были обречены на голод.
Выбора не было. Надо было наступать.
Операция «Нахшон» (кодовое название) началась в ночь с 5 на 6 апреля. В эту ночь прошел первый транспорт, наутро достигший Иерусалима
Здесь и суждено было родиться основному уставному приказу израильской армии: «Рядовые отходят, командиры прикрывают».
