– Идём.
– Куда? Не-е, не пойду.
– Я тебя пригласила.
Лёнчик подчинился и несмело положил руки ей на талию. Она вцепилась в его плечи, а сама…. Сама смотрела на крепкого Саню с густой шевелюрой русых волос, правильными чертами лица, на его пальцы, прилипшие к Нелиным бокам. Перевела взгляд на долговязого Серого. Обычно он состоял из связки мослов, а теперь вдруг одни углы: в локтях, в коленках, в поясе. Тамара низенькая и Серёге пришлось чуть пригнуться, при этом он уставился в небо. Что он там высматривает? Большую медведицу ищет? Ленка держала идиотскую улыбку, а душа заливалась слезами.
«Не отрекаются любя….», – надрывно выводила Алла Пугачёва, чем только подлила масло в огонь. Они её предали, променяли на городских, так расценила Ленка.
Разве в неполные тринадцать ты в состоянии понять, что мир тебе не принадлежит? Что у каждого из четверых могут быть свои отдельные тайны? Откуда знать, что происходит всплеск каких-то таинственных гормонов? Твои-то собственные ещё спят и в ус не дуют. Не о сексе речь, о нём если и говорили, то только шёпотом. Вступившим в пубертатный возраст пацанам требуется обнимать девчонку, небрежно закидывать руку ей на шею, демонстрируя феодальное право. А Ленка всего лишь лягушка, собака, не пришей рукав.
Предаваться самоуничижению – дело неблагодарное, но бессознательное. Остановиться невозможно, неустанно выискивается всё отрицательное, что только можно найти. Волосы белобрысые жидкие, стрижка не модная, как подстригли в местной парикмахерской так и подстригли. Глаза обычные серые, нос острый, губы как губы, руки-грабли, ноги длинные с выпирающими коленками в шрамах и вечных синяках. Мышь полевая и дурочка она, дурочка из переулочка.
– Пошли в отряд, – Лёнчик взял её за руку и потянул за собой, музыка ещё не окончилась.
Не глядя на мальчишек, они развернулись и двинулись в сторону спального корпуса. Ленка интуитивно держала марку, как кол проглотила. Лёнчик что-то чересчур оживлённо болтал, не умолкая, но она не слушала. Нервы и мышцы напряглись до предела, только бы не споткнуться на плитках. Не знала, смотрит, не смотрит кто вслед, но почему-то считала важным уйти не женой галантерейщика Бонасье, а королевой Анной Австрийской.
«… Ведь жизнь кончается не завтра…», – вдогонку рыдала Пугачёва, но Ленка не согласилась. Она закончилась сегодня на виноградной аллее с веткой недозрелого винограда в руках, Лёнчик сорвал. Они шли под тусклым светом фонарей, закидывали в рот пыльные ягоды и молчали.
На массовку Ленка больше не ходила и с мальчишками почти не общалась. От окончательного распада компанию спасла человеческая глупость. Кому-то из администрации лагеря пришла в голову идея отправить детей в поход с ночёвкой за Ташморе на «семиочковку»: вода сбрасывается через семь выпускных шлюзов на плотине и дальше течёт по спокойному руслу с зарослями кустарника.
Вышли с утра и пешком отмахали километров десять. По прибытии на место накупались и завалились спать на раскинутых покрывалах. Под неистовым солнцем сгорели все до единого вместе с воспитателями и вожатыми. Красные как раки, у многих к вечеру температура поднялась, какая ночёвка? Выдвинулись назад, еле доползли за полночь и к утру покрылись огромными волдырями. Медичка вместе с оставшимся персоналом с ног сбилась, мечась между двумя отрядами, около двухсот человек. В лёжку лежали на животах, не шелохнуться, на спинах вздутые водянистые пузыри. Стоны и вой пионеров разносились по всему лагерю.
