Пусть дождичек смочил слегка,
Но ведь не сахар, не растают.
Их солнце гладило, любя,
А ноги всё быстрей шагают.
Хоть и неясно, что да как.
Как примут: плохо ль, хорошо ли.
Но это лучше, чем никак,
Ведь нет сейчас их хуже доли.
«Быть может, встретят хорошо,
А может, как-то и не очень», —
Так говорили меж собой
И шли. Уже всё ближе к ночи.
И вдруг какой-то огонёк
Средь сумерек, ещё, и много!
Да, славный выдался денёк.
Дошли, нашли, и слава Богу!
Вошли в деревню. Лай собак,
Мычат коровы, блеют овцы,
Гармонь играет, смех девчат.
Они направились к колодцу.
Попили чистенькой воды,
Остановились, огляделись.
Тут всякий знает, кто свои,
И люди пристально смотрели.
Тут старичок к ним подошёл:
«Откель такие? Заблудились?»
«Из лесу мы, – сказал Иван. —
А старший кто? Поговорили б».
«А старший здесь Козьма Ершов.
Он здесь сегодня председатель.
Есть командир и взвод бойцов,
И комиссар к нему назначен.
Контора вон, чуток левей.
Я провожу, пойдёмте вместе.
А всё же будете откель?
Мне очень даже интересно».
«В края мы ваши забрели
Уж точно не по доброй воле.
В конторе вот поговорим,
И всё узнаете вы вскоре.
И познакомимся сперва.
Меня Иваном с детства звали.
Вот Александра и Степан,
А Фёдора мы потеряли».
«Меня зовут все дед Игнат,
Я тут давно уж обитаю.
Лет тридцать уж прошло, а как
Сюда вот занесло, не знаю.
Конечно, знаю, как не знать,
Но эта сказка долгой будет.
Когда-нибудь потом опять
Поговорим, коль не забудем».
«А дед Игнат, скажи-ка, как
Деревню вашу обзывают?»
«Да, видно вы издалека.
Крутиху все в округе знают.
Названье наше от реки,
Что меж камней бежит и крутит.
Ту Закрутихой нарекли.
С рожденья, видно, воду мутит.
А там подальше, за лесок,
Она в большую реку входит.
Вот та уж матушка несёт
И в море синее уходит.
С большой реки нас не видать,
Лес нас надежно закрывает.
А ближе строиться нельзя,
Весной, бывает, разливает».
«А я-то думаю, как мы
Деревню вашу проскочили.
Огней не видели с реки,
Так мимоходом и проплыли».
«Вот мимо вас и пронесло,
Но всё ж таки, гляди, добрались.
Выходит, есть у вас чутьё.
В лесу иголку отыскали».
«Да ну, какое тут чутьё, —
Сказал Иван, рукой махая. —
Да если б не охотник Пётр,
Не знаю, где б сейчас шагали».
«Так значит, встретили Петра.
Давненько я его не видел.
Он редко кажет нос сюда,
Хотя никто и не обидел.
Сначала жил в лесу с отцом.
Отец помёр, один остался,
В деревню звали, не пошёл,
Как рак-отшельник обитался.
Потом замаялся один,
Увёл жену себе отсюда.
Родилась дочь, родился сын,
Но вскоре жёнке стало худо.
Недолго мучилась она,
Не помогли коренья, травы.
Через полгода померла,
А сын тогда ещё был малый.
И дочери всего пять лет
Тогда ещё, наверно, было.
Но Пётр сдюжил – молодец,
Детей поднял и полон силы.
Сейчас они уже ого!
Его повыше ростом стали.
Дочь здорова, а кулаком
Быка, наверное, завалит.
К ней много сваталось парней,
Но быстро все поубежали.
Она обнимет – так ей-ей.
Аж ребра все внутри трещали.
А сын – охотник, весь в отца.
Бьёт белку в глаз, не промахнётся.
Да, вот такая вот семья.
Судьба нас крутит и смеётся.
Я вот про Фёдора, Иван,
Не понял, как так – потеряли.
Он что, был с вами и отстал?
А вы кричали? Вы искали?»
«Да нет, дед, всё совсем не так.
Медведь напал здоровый, злобный.
Он Фёдора и поломал.
Сдавил, сломал, наверно, ребра.
Внутри, похоже, кровь пошла,
