Из ада с любовью - страница 34

Полковнику показалось забавным, что первоначально пожилой доктор назвал миссис Кинг телеграфисткой. И конечно, агенты поинтересовались, с чего он это взял, и доктор указал на ее профессиональное заболевание – контрактуру соответствующего сустава. Эта информация тоже полковника не удивила: если внедрять агентов, то профессионалов. Можно было смело писать доклад директору Бейнсу – относительно супругов Кинг, конечно. То, что Аллен приехал в госпиталь и не скрываясь справлялся о Кейтлин Кинг, могло быть истолковано двояко: или он абсолютно чист и понятия не имеет о том, с кем имеет дело, а супруги Кинг завели знакомство с ним, рассчитывая на получение информации, или он работает вместе с ними и не догадывается, что они на крючке у МИ5. Или догадывается?

Полковник склонялся ко второму. Обнаруженный беспроводной телеграф, профессиональное заболевание миссис Кинг – весьма вероятно, что супруги Кинг лишь осуществляли связь Аллена с Берлином. А на случай их провала у немецкого агента должен быть предусмотрен запасной вариант связи. И нетрудно было догадаться, что это за вариант. Рейс усмехнулся и вызвал секретаря: пожалуй, имеет смысл в ближайшие дни присмотреть за Салли Боулз. И начать следует немедленно.

Он уже собирался отправиться домой, удовлетворенный результатами проделанной работы, когда ему сообщили еще один немаловажный факт: в МИ5 поступило сообщение от некой миссис Литтл. Полковник никогда не узнал бы об этом «сигнале», если бы один из агентов не вспомнил, что МИ5 совершенно случайно занимается еще и контрразведкой… И контрразведку интересуют люди, сующие нос в дело Звереныша.

Не было никаких сомнений, что кухарку Лейберов посетил именно Аллен, но полковник все равно отправил к ней человека с дагерротипом: хотя бы эту информацию можно подать Бейнсу как факт, а не как домысел. После встречи Аллена с кухаркой первое предположение (по которому он чист) можно было снять со счетов. Ну или перевести в наименее вероятные.

Полковник засомневался: а не рассмотреть ли третье предположение, мотивирующее поведение Аллена? Еще одно «или». И пожалуй, директору Бейнсу следует об этом «или» узнать.

Салли как всегда, появилась на сцене полуголой – для чопорной Англии, где еще десять лет назад показать щиколотки считалось верхом бесстыдства, ее сценические костюмы отличались редкой смелостью. Танец был не менее непристойным, потому публика и выла восторженно, стоило конферансье объявить ее выход.

Тони заглянул в «Кит-Кат» довольно рано – представление только начиналось – и сидел в темном углу за столиком, потягивая горький коктейль и подумывая о глотке чего-нибудь покрепче. Спать хотелось невыносимо. Салли не могла его видеть – ей в лицо светили мощные газовые лампы.

Вообще-то Тони любил девок покруглей и помягче, но эти подвязки на чулках, выставленные на всеобщее обозрение, в первый раз вскружили ему голову не хуже, чем стакан джина. А зовущие движения и теперь приводили в приподнятое настроение. Махонькая, худенькая, вовсе не красавица – Салли была непостижимо хороша именно первобытным, звериным бесстыдством. Тони не питал иллюзий, отдавая себе отчет в том, что далеко не единственный герой ее романа, но в глубине души ощущал над прочими зрителями некоторое превосходство: в отличие от них, он на Салли не только смотрел. Это заводило: сидеть, покуривать, тянуть коктейль, поглядывая на сцену, – наравне со всеми, а на самом деле ждать, когда она закончит петь для всех.