На следующий день я был уже в пути, а через два дня я входил именно в то селение, адрес которого мы нашли в тетрадях подруги «Золушки».
Я сразу направился в местный Сельсовет, рассчитывая там получить нужную мне информацию. Мне действительно сказали, что не так давно к ним в село приехала «Золушка», конечно называя ее по фамилии и имени. Но тут же сообщили, что она умерла и покоится на местном кладбище. У меня чуть не разорвалось сердце. Я тяжело сел на скамейку и долго молчал. Сотрудники местной власти предложили мне сначала выпить успокающего, а потом сопроводить на кладбище. Эти внимательные люди боялись отпускать меня одного после такой моей реакции на смерть «Золушки».
От сопровождения я с благодарностью отказался, а вот подвезти туда их попросил.
Медленно я брел к нужной могилке. Около небольшого холмика в землю была воткнута табличка с фамилией, именем и отчеством «Золушки». Я сел на неказистую скамеечку и глядел невидящими глазами на табличку. Я не мог ни пошевелиться, ни о чем-либо думать. Для меня все в мире настолько потеряло значение, что я все глубже погружался в душевную пустоту. Не было даже сил плакать. Все застыло во мне и вокруг меня. И только в душе нарастала и становилась нетерпимой боль: «Кого я потерял!» Лишь ощущаемая моим сердцем ее ладонь продолжала его согревать каким-то внутренним теплом.
Вдруг я почувствовал чью-то руку на своем плече. Я очнулся от небытия и даже досадливо повел плечом. Но кто-то еще настойчивее нажал на него. Я уже начал сердиться и, обернувшись намеревался сказать, чтобы меня оставили в одиночестве. Но вдруг я увидел ЕЕ! Вначале подумалось, что я начинаю сходить с ума и мне уже начинают грезиться картины с ее участием. Но потом, поняв, что это явь, я вдруг вскочил, обнял ее и заплакал. Заплакал горько, глубоко, но облегчающе.
Потом она объяснила мне, что по местным обычаям близкие подруги обмениваются именами, и что ее подруга недавно скончалась от тяжелой болезни, которая и послужила причиной приезда сюда «Золушки»…
Заканчивать этот рассказ мне не хочется, так как все вошло в нужное русло, была счастливая совместная жизнь. Но вот моя измена в Афганистане до сих пор щемит мое сердце.
Осень. Середина октября. Редкий погожий денёк заманил меня в сквер. Единственный сквер в нашем городе, который всегда был прибран и в котором был небольшой прудик, служивший коротким пристанищем для пролетавших на север или на юг, в зависимости от сезона, уток.
Любила бывать в этом парке и я. Я его помню с самого детства, когда мы с подругами беззаботно бегали по нему, играя в салки или прятки. А позже моя подготовка к контрольным работам или экзаменам шла только в крохотной беседке парка, вмещавшей кроме меня лишь мою закадычную подругу Вику, поступившую потом в Московский Государственный университет на факультет журналистики. Тогда-то наши пути разошлись, и мы больше не виделись.
Я же всю жизнь прожила в своём городке, и даже мысли не допускала себе о том, чтобы расстаться с его приятными улочками, знакомыми домами и, конечно же, сквером, мной обжитом и родном, так как хранил всю историю моей непростой, как и у большинства людей моего поколения, жизни.
Я присела на лавочку, наблюдая за тем, как опускаются последние листья засыпающих деревьев, и вдыхая аромат осенней свежести, чуть подогретой лучами уже нежаркого солнца. Постепенно я погрузилась в лёгкие воспоминания, не то, чтобы исключительно приятные, но и не тревожные.
