Детектив вздохнул.
– Она подобна ангелу.
– Что?
Видно, настала моя очередь испытывать смущение. Я чуть не подавился субстанцией, которую отправил в рот секундой раньше, и которая почему-то называлась картофельным пюре.
– Англ… кхххм… Англия, – поправился детектив. – Думаю, она из Англии, именно так.
*******
Полёт проходил нормально. Самолёт грохотал как обычно, и пилот объявил, что скоро мы прибудем на остров Кура-Кура. Джонни Вудхауз был мрачен, как призрак утонувшего спаниеля на собственных похоронах дождливым ноябрьским утром. И задумчив, как двести тысяч суперкомпьютеров.
Я вернулся к мыслям о стюардессе. Почему она такая сонная? Чем она расстроена? Мне очень хотелось узнать её тайну. Наконец, по совету Джонни Вудхауза, я притворился, что решил прогуляться по салону и размять ноги. Я встал, и с деланным безразличием направился к стюардессе. Но вначале я споткнулся о свой чемодан и грохнулся на пол (Снежок, мой дуб, не пострадал). Затем я встал и возобновил прогулку. Изо всех сил я старался принять безразличный вид. Но никто не обращал на мои старания никакого внимания, и меня это бесило.
Теперь стюардесса держала себя руками за волосы, чтобы голова не укатилась под сине-белое, в полосочку, сиденье. Я спросил:
– Могу ли я быть вам полезен, мадам?
Она, очевидно, не услышала моего вопроса. Тогда я спросил погромче:
– Могу ли я быть вам полезен, мадам?
Тут она посмотрела на меня и как будто очнулась.
– Мальчик, самолёт в другой стороне, ты разве забыл? То есть туалет, а не самолёт. Ой.
– Сколько вы уже не спали? – воскликнул я, изумлённый её состоянием.
В ответ она так широко зевнула, что лишь чудом я удержался на ногах и не захрапел в проходе. Стюардесса поправила ремешок на одной из туфель и посмотрела на меня.
– Ой, привет! А я тебя и не заметилааааааааа…
Как ни старался, а всё же я не смог удержаться от зевоты. Такой глубокой и всеобъемлющей зевоты я ещё никогда не испытывал. И вряд ли когда-нибудь испытаю.
– Спасибо, да, я действительно что-то забыл, да, спасибо, всего хорошего.
Шатаясь и зевая на каждом шагу, я поплёлся к своему креслу. В конце пути меня ждал коварный чемодан, о который я не замедлил споткнуться. Снежок опять не пострадал.
– Что она сказала? – как бы нехотя поинтересовался Джонни Вудхауз, заворачиваясь в свой детективный плащ.
– Она сказала, что рада меня видеть, – ответил я, потирая ушибленное колено.
Полёт проходил нормально. Все бортовые системы работали в штатном режиме.
Все, кроме одной.
За окном проносились облака. Яркое солнце освещало салон видавшего виды самолёта.
– Кхм, – сказал Джонни Вудхауз.
– Вам принести воды? – спросил я, поднимаясь с кресла.
– Нет, – остановил он меня, – погляди на это.
Он указал мне на спинку переднего кресла, в котором мирно храпел Фред.
– Мне смотреть на спинку этого кресла, я вас правильно понимаю?
– Тише, малец.
– Не называйте меня так.
– Тише. Ты тоже это видишь, или у меня поехала крыша?
Я начал внимательно разглядывать спинку кресла, гадая, что же так удивило Джонни Вудхауза. Долгое время я не замечал ничего необычного.
А потом увидел.
– Вы считаете, это нормально? – спросил я, неимоверным усилием воли отрывая свой взгляд от спинки кресла.
– Подойди с этим вопросом к кому-нибудь другому, ладно?
Поняв его слова буквально, я поднялся с места, чтобы поговорить с Фредом или кем-нибудь ещё.
– Погоди. Пожалуйста, скажи мне: ты ведь тоже это видишь?
