Катя, посмотрев на племянницу, понуро шагавшую к дому, поставила лейку и пошла следом.
– Ну, чего опять стряслось?
Саша молча села на лавочку, равнодушно посмотрев на неё.
– Да так…
– Он? – Катя села рядом.
Саша, вздохнув, опустила голову.
– Опять рассорились?
– А мы и не мирились.
– Ох, молодёжь, молодёжь, – она, вздохнув, прислонилась к стене. – Всё вам помогать надо. Два взрослых уж человека, а как дети малые, прям.
– Ну, а сама? Ты и Валентин Иванович? Лучше, что ли? Весь посёлок уже, наверно, в курсе, а вы всё прячетесь. Зачем? – Саша посмотрела на тётю. – Чего вам прятаться-то?
– Да как-то не удобно, – Катя, почувствовав, как жар прилил к щекам, выпрямилась, отвернувшись от племянницы. – Всё-таки не молодые. Как-то в этом возрасте-то неудобно…
– А по углам прятаться удобно. Чего неудобно? Некоторые вон в шестьдесят за молодых выходят, а вы? Тебе всего пятьдесят семь и ему, Валентину Ивановичу, не больше. Кто вас осудит-то? Он один, ты одна. Мы, как дети малые? А вы?
Катя вздохнула.
– Ну, хочешь я с ним поговорю? – оживившись и резко повернувшись к ней, Саша взяла её за руки. – Ну, давай я схожу и так между делом намекну, а? Это я могу, это я запросто.
– Ещё не хватало, – Катя, выдернув руки, встала, пряча от неё взгляд. – Мне дела надо делать, вечер уж, а ещё поливать и поливать сколько.
Саша с хитрой усмешкой посмотрела ей вслед.
Неожиданно со стороны калитки кто-то деликатно кашлянул, выведя из задумчивости Сашу и оторвав от работы Катю. Обе, одновременно повернув голову, посмотрели на переминавшегося с ноги на ногу Валентина.
– Ой, Валентин… Иванович, – Катя посмотрела на племянницу. – А вы чего у калитки-то? Вы в дом заходите, – вытерев о фартук руки, она быстро пошла в его сторону.
– Действительно, как не у себя дома, – Саша усмехнулась.
– Да я это… – Валентин с растерянностью посмотрел на Катю. – Да вот тут ягод вам принёс. Смородина-то поспела у вас или ещё нет? У меня вот уже, – он поднял небольшую корзинку.
– Да у нас только-только зреет вот. У тебя-то место, Валентин… – Катя обернулась, снова посмотрев на смотревшую на них с интересом Сашу. – Ну, у тебя там солнышка-то больше.
Саша облегчённо выдохнула.
– Ну, наконец-то, – тихо, шёпотом произнесла она, с улыбкой посмотрев на парочку. – Ну, чего вы там застряли? У нас пироги черствеют, съесть одни не успеваем, а у Севки экзамены, ему к бабушке приехать некогда пока. Давайте помогайте, Валентин Иванович, а то совсем пропадёт продукт.
– Да я вроде уж поел, – с улыбкой ответил он.
– Ну, какая это еда? Это так для удовольствия, как говорит тётя Катя. Составьте уж нам компанию, а то без мужчин нам скучно, да и дел полно, – Саша, изобразив усталость, наигранно вытерла лоб рукой. – Прям совсем зашиваемся без мужских рук, Валентин Иванович… Мы ведь можем и обидется – пришли в гости, а чай не попили.
– Ну, если хозяйка не против, – Валентин сияющими глазами посмотрел на Катю.
– Да когда же я против-то… В смысле, конечно, не против. Проходи, проходи. Ой, чего это я, – покраснев, она быстро побежала в сторону дома. – Чай сейчас поставлю, да переоденусь. Как-то гостей-то не ждали, неудобно же в таком виде-то, – обернувшись у порога скороговоркой протараторила она.
– Валентин Иваныч, садитесь, – Саша показала рукой на лавочку. – Посидите немного со мной, пока тётя переодевается, пока чай греется.
