Тальес по примеру Люго уселся прямо на землю и неспешно занялся трапезой. Быстро опустошив супницу, а затем очистив картошку от золы, рыцарь, наблюдая за стариком, куснул вкусную, отдающую костром мякоть.
Старик же ел не спеша, с трудом сжимая деревянную ложку непослушными пальцами. Время от времени сидящий на плече ворон засовывал в супницу клюв и вылавливал оттуда кусочек мяса или овоща, а затем хищно заглатывал еду. Старик на такое фривольное поведение питомца нисколько не обижался, а наоборот, подставлял ему омут для ловли, после чего поглаживал пальцем по оперённой головке.
Когда с трапезой было покончено, а все путешественники, довольные и сытые, откинулись на спины, Тальес отослал женщин мыть посуду в ключе. Наступило время отдыха: солдаты развалились на траве, Люго в очередной раз принялся натирать промасленной тряпкой меч сеньора, профессор Айбиг уткнулся носом в книжку, тихо бубня под нос прочитанные строчки, Газгу под скучающим взором своего брата не переставая бурчал о «неблагодарности людского племени», Лодук, попыхивая трубочкой, подтрунивал над ним, зеленокожий калач из степного народа яларгов косился жёлтыми глазами на стройных и красивых альхэ, те делали вид, что им всё равно, но сами украдкой поглядывали на дикого воителя с затаённой злобой в миндалевидных глазах, мужики из деревни, сбившись в кучку с вернувшимися бабами и детьми, бросали испуганные взгляды на татуированного и бледнокожего детину-велиманна, а тот, в свою очередь, вообще смотрел лишь на большой и яркий диск луны, игнорируя всех и вся, кто сидел рядом. Тальес устало вздохнул.
«Сколько ещё простоит сей шаткий мир? Не ровен час, опять эти остроухие альхэ сцепятся с зеленокожим, – подумал рыцарь, – или деревенские дуболомы снова порешат, что велиманн заинтересовался их жёнами! А если гном вдруг перестанет терпеть подколки лепра, что тогда? Клянусь честью, маловато у меня подчинённых, дабы утихомирить такую ораву, если вдруг наступит буча…»
Командовать подобным скопищем людей и нелюдей с разным мировоззрением, культурой, воспитанием и отношением к ближнему своему, оказалось чертовски непросто. Когда караван только собирался, и Тальесу вручали «вожжи», всё шло как по маслу, ибо у людей и нелюдей была общая цель – добраться из Товарда в Ленциг, пережив при этом дальнюю и опасную дорогу. Кратчайший путь, связующий два великих стародавних града Лютеции3, пролегал по местам малоцивилизованным и довольно непредсказуемым, а смельчаки, готовые провести всех нуждающихся сими дикими и неприветливыми тропами, встречались и того реже. Так что волей-неволей приходилось разноликим путникам терпеть вынужденные неудобства путешествия с нелицеприятными представителями иных племён под боком. В ином случае – жди три, а то и четыре недели, пока не найдётся новый смельчак, готовый провести из Товарда в Ленциг новый караван – и поди ещё угадай, кто там может оказаться! Так что терпели. Но чем дальше, тем меньше.
Им повезло – госпожа фортуна помогла каравану разминуться с разбойничающими в Долине Ландо шайками бандитов, провела мимо вольенских дикарей, позволила обойти стороной группу раубриттеров4 из замка Ванотун и даже укрыла от глаз разноликой нечисти, что кишмя кишела в Лесах Флейт. Но чем ближе был пункт назначения, тем чаще нынешние товарищи поглядывали друг на друга с недоверием, и всё больше теряли товарищеский дух. И вот, у самой цели, когда «товарищи» осознали, что опасность миновала, их «дружба» тут же пошла трещинами. Уже была пара прецедентов пускания чужой крови и лишь каким-то чудом да не иначе, как вмешательством богов, Тальесу удавалось удержать агрессоров от необдуманных действий. К сожалению, агрессорами в этой шумной компании являлись практически все, просто на ту или иную тему. На этот раз всё началось с гнома. А если быть точнее, с его товарища Лодука.
