* * *
С приближением холеры к Петербургу усилились волнения народа, который «по обыкновению верит разным нелепым слухам, будто вовсе нет холеры, но ее выдумали злокозненные люди для своих целей и т. п. Кричат против немцев лекарей и поляков, грозят всех их перебить».
А. В. Никитенко. Дневник.
* * *
«Не надо принимать выбор, который навязывает дьявол: ни в правой, ни в левой его руке ничего хорошего нет».
Сергей Аверищев. Книга – как письмо до востребования. «Книжное обозрение».№ 49, 04.12.1987
* * *
«Девятнадцатый век стал самым протяженным в истории: он начался в семьсот восемьдесят девятом году в Париже и кончился в девятьсот семнадцатым в Петрограде».
Л. Лиходеев. Поле брани… «Дружба народов» № 9, 1988.
* * *
«.. глупых ни сеют, ни жнут, ни в житницу не собирают, но сами себя родят».
Слово Даниила Заточника. БВЛ, «Изборник»
* * *
«Как известно, чем более высокое положение занимает человек, тем меньше написано на его дверной табличке».
К. Чапек. Война с саламандрами
Сережа:
– Ма-а-а-кий… (Маленький).
– Ба-а-а-той… (Большой).
– Тять тута и титай… (Сядь тут и читай).
* * *
Сережа на даче у Котляровых с бабушкой и няней. Дерутся соседские кошки. Сережа:
– Глупые кошки! Чего дерутся? Чего не поделили?
(По рассказу Анны Дмитриевны; сентябрь 1957 г.)
* * *
Сергей несет конфеты в детский сад:
– Я возьму две: одну – Вове, одну – себе. Или нет, лучше четыре: две ему, две мне.
– Возьми шесть конфет, – говорит Ина. – Как ты их поделишь?
Шесть разделить на два – это уже сложнее…
– Я две отдам Вове, две – себе, остальные раздам ребятам!
* * *
В Переделкино, в гостях у Юхновских. Сергей залез на стол, врытый в землю, ходил по нему, рассуждал и… свалился. Больно ударился, расшиб коленку, но не заплакал, а поднявшись, сказал:
– Как летел – земли не видел…
* * *
Сергей услышал, что черепаха живет двести лет, а человек – много меньше:
– Черепаха медленно ходит, вот она и долго живет, а человек быстро ходит… А почему если медленнее ходит, то дольше живет?
* * *
Витя:
– Не ходите в Маку (Москву), там дозь идет…
– Улинька! (Улица)
– К'аватинька! (Кроватка)
– Папа, я т'амвайчик нашел!
– Как дам а-та-та!
– Не бу-у-у-ду…
* * *
– Витя, не кусай Сережу! Кусай лучше яблоко, миленький…
* * *
Витя покушал и, чтобы окончательно утвердить его в этом, я сказал:
– Теперь покорми ежика.
И дал ему кусочек хлеба.
Витя отошел, но скоро вернулся:
– Ёзык хочет ещё хэба.
Я дал ещё кусочек. Он отошел и опять вернулся:
– А теперь покормим обезьянку. Дай ещё булочку.
Я дал. Но когда он подошел в четвертый раз, я подумал, что игрушки могут кушать ещё долго, и предупредил:
– Хватит. Они больше не хотят.
* * *
В юбилейные дни везде был портрет Л. Толстого. Витя спросил:
– Это кто?
– Лев Толстой.
Потом, играя с игрушечным львом, Витя тихонечко повторял:
– Ев Тостой, Ев Тостой…
* * *
Сергей после просмотра кинофильма «Куба борется»:
– Хоть бы наши дали им оружие! Можно в войну не вмешиваться, а оружие послать.
* * *
Витя на портрет М. Горького:
– Ев Тотой, Ев Тотой.
Это – отрыжка от юбилея Льва Толстого.
– Нет, это не Толстой, это Горький. Скажи: Максим Горький.
– Тотой.
– Нет, Горький.
– Нет, Тотой. Тотойка. Тотойка…
* * *
Шести лет Сергей поражал логикой.
– Папа, купи мне игру как у Саши, с перьями.
– Хорошо. Но сейчас, наверно, её нет в продаже. Она давно продавалась.
– Нет, недавно. Если бы давно, то хоть одно перо потерялось бы. А у него все перья целы.
