Теперь другой пример. Свежедопрошенный в качестве свидетеля 53-летний мужичок, минуты две тупо смотрит в протокол с его же собственными показаниями. Причем, заметьте, показания написаны нормальным, человеческим языком, безо всяких там канцелярско-юридических вывертов. Потом, махнув рукой, говорит «А, все равно тут все непонятно, давайте я уже распишусь, да пойду». Ну уж ни хрена, мил человек, думаю, потом ты черт те чего тут наговорить можешь. А потому протокольчик-то вслух ему прочитал. Понятно? – спрашиваю. Да, понятно. Ну ладно, говорю, расписывайтесь везде, где галочки, а на последней странице, в конце, напишете «С моих слов записано верно, мною прочитано».
– А расписываться прямо на галочах или где?
– Да где хотите.
Немного подумав, мужичок все же расписался где надо, и даже ничего не забыв.
– Так, а теперь вот здесь (показываю пальцем) пишем: «С моих…» да не «с маих», а «с моих»! Ладно уже, оставляй как есть.
– Дальше: «слов записано верно». Да блин, зачем ты «слов» -то с большой буквы написал? Нет, не трогай, не надо черкать! Давай, дальше пиши…
– Стоп-стоп, ты чего это тут нацарапал – «Все правильно»?! И ведь когда успел-то, а?! Бляха-муха! Зачеркивай теперь это свое «Все правильно» аккуратно одной чертой и продолжай: «за-пи-са-но вер-но». Молодец, точку поставь!
– Дальше, «мною»…. Ну, … твою мать, б…, зачем ты «Дальше» -то пишешь?! Зачеркивай опять одной чертой. Так, пиши рядом с зачеркнутым «мною про-чи-та-но». Теперь рядом «Исправлено»… Да блин, не «исправлена» а «исправлено»! Ладно, обведи букву «а» кружочком, чтобы она на «о» стала похожа. Рядом, с маленькой буквы, «соб-ствен-но-ручно».
– Теперь вот здесь ваша подпись и ее расшифровка.
– Дык она у меня вроде не зашифрованная! – Этот деятель еще и острить пытается!
Стараясь обходиться без хамства, показываю ему, где расписаться и написать свою фамилию с инициалами.
– Вот уж хрен я больше в свидетели пойду! – сказал, как отрезал, несчастный, вытирая рукавом обильный пот с лица.
Следующая группа – дурики. Сразу оговорюсь, что дурики – это далеко не всегда дураки, в народном понимании этого слова, и, так же, как и непонимайки, они также формально психически здоровы. Их отличительная особенность заключена в способности экспромтом рождать замечательную словесную дурь. Звонишь, бывает, в дверь приличным гражданам, для того, чтобы поспрошать их о чем-нибудь важном. Из-за двери – традиционный вопрос «Кто там?», на который дается не менее традиционный ответ «Милиция». Далее из-за той же двери следует уже нетрадиционный, в смысле, наидебильнейший вопрос «Какая милиция?». А ну-ка, уважаемые читатели, попробуйте быстро и в пристойной форме дать вразумительный ответ! И как, нормально получилось? Ответил я как-то: «Хорошая милиция, качественная, откройте, не пожалеете!», и, когда оказался безнадежно далеко посланным, до меня дошло: на самом деле, граждане хотят узнать, в чем цель нашего визита, но их почему-то намертво переклинивает, отчего и получается «Какая милиция?». И теперь, в ответ на такой вопрос, я просто спокойно объясняю человеку, зачем я пришел и что мне от него надо. Пока помогает. Дальше поехали. В ответ на просьбу поприсутствовать в качестве понятых, например, при следственном осмотре, процентов девяносто заявляют: «А мы ничего не видели!». Так ведь, етицкая сила, я же не спрашиваю вас, что вы там видели, я прошу просто поприсутствовать при осмотре и ничего более!
