На кухне закапала вода из крана. «Кажется, я перекрывала воду», – вспоминала женщина.
Она стала вглядываться в темноту дверного проёма, чтобы доказать себе, что никого в квартире нет, что ей просто показалось от усталости, от работы с химическими порошками.
Но вдруг на долю секунды она увидела маленькую старушку в длинной белой ночной рубашке. Старушка смотрела прямо на Анну Леонидовну, рукой держась за левую сторону груди. Странно, но сквозь старуху был виден коридор, прихожая…
Анна Леонидовна в ужасе отвернула голову к окну, которое ещё не успела завесить шторами. На улице весело мигала реклама круглосуточного магазина.
«Господи!»
Она снова посмотрела в дверной проём. Там уже никого не было.
– Показалось. Конечно, показалось! – сказала вслух, и голос прозвучал очень громко в тишине спящего дома.
Вода на кухне перестала капать.
«Надо отремонтировать кран, завтра же вызвать сантехника. Видела в газете объявление, «недорого», – Анна Леонидовна стала отвлекать себя от видения бытовыми вещами.
Как ни всматривалась, как ни вслушивалась, больше она ничего не услышала. И провалилась в сон.
Утром, пока готовила завтрак, ночные воспоминания неприятно царапали, портили настроение.
«Может, всё-таки ничего не было? Показалось?» – успокаивала себя. Ведь она не увидела лица этой старухи, не запомнила каких-то деталей. После завтрака решила проветриться.
Только открыла дверь, пожилая соседка будто её и поджидала: тоже собралась на улицу.
– Я вас вчера не беспокоила, думала, надо обжиться человеку на новом месте, – женщина была очень общительная, интеллигентная. Представилась:
– Клавдия Михайловна.
Разговорились. Оказалось, бывший преподаватель вуза, живёт в доме с момента постройки.
– Вы знаете, я первая заселилась в этот подъезд. Ой, как страшно было одной!
«Не страшнее моей сегодняшней ночи», – подумала Анна Леонидовна.
– Видели, какие берёзы у дома? Вместе с соседкой сорок лет назад из лесу на себе привезли маленькие деревца, – гордо сообщила та. – А сейчас они выше пятого этажа выросли.
– А кто тут до меня жил? – не вытерпела Анна Леонидовна.
– Последние три года одна бабуля. Её племянница подселила к нам. Какие-то махинации с квартирами прокручивает, – всё это Клавдия Михайловна спокойно рассказывала уже по пути в магазин. – Каждые три года тётку переселяет, чтобы налоги не платить. Вот и не выдержала бедная женщина перед новым переездом – сердечный приступ.
– И что, умерла здесь, в квартире? – Анна Леонидовна задала вопрос, уже зная ответ.
– Тут, сердешная… Прямо в коридоре племянница обнаружила на полу в сорочке. В одной руке таблетка зажата, видимо, шла на кухню запивать. Не дошла… Слушайте, а вас-то как зовут? – вдруг спросила.
– Анна, – машинально ответила женщина, пребывая в шоке от рассказа соседки.
Значит, к ней ночью приходила прежняя хозяйка! «На кухню запивать таблетку…» И воду включала!
– Анна? Её тоже звали Анной… А отчество у вас какое? – не унималась Клавдия Михайловна. Кажется, ей нравилась игра в совпадения.
Анна Леонидовна не хотела сознаваться и уже придумывала себе другое отчество.
– Леонидовна я. Только не говорите, что у неё такое же! – попыталась пошутить.
– Н-нет, она… Николаевна, – торопливо ответила Клавдия Михайловна.
Чтобы прервать ставший неприятным разговор и расстаться с назойливой соседкой, Анна Леонидовна сказала, что у неё появились срочные дела. Но вместо того, чтобы идти домой, отправилась в старинную церковь напротив больницы.
