Я торопливо подошла к молчаливой Ребеке, которая так и стояла в траве по пояс, следя за тем, как её брат медленно наступает на противника. Наверное, первый раз за всё время, что я пыталась добраться до неё, мне удалось приблизиться настолько. Можно даже коснуться. А может, и вывести её отсюда, пользуясь лёгким замешательством фоморских пленителей...
— Ваше высочество, — позвала я девочку.
И она медленно повернула ко мне голову, словно только что обнаружила рядом.
— Тебе нужно уходить. Ты нужна там. — Она неопределённо махнула рукой в сторону.
Я невольно проследила за её жестом — что же, мне нужно идти туда, если я хочу выбраться? И могу ли увести принцессу с собой? Ведь она и заговорила со мной в первый раз — до этого только молча убегала, уводила неведомо куда.
— Пойдёмте со мной, ваше высочество, — попытала я счастья.
Но девочка только покачала головой.
— Я связана кровью, — проговорила она так серьёзно, что у меня по спине пополз колючий холодок.
Неужели она и правда старше, чем кажется? Об этом Атайр мне ничего не говорил.
— Как освободить вас? Что я должна сделать? Ваше место там, рядом с братом. Рядом…
Я хотела ещё добавить: «С отцом», — но её отец недавно умер. Наверное, эта часть души тоже знает, что случилось.
— Я не могу уйти. Я связана кровью, — повторила она.
Похоже, ничего толкового от неё добиться так и не удастся.
Я вернулась взглядом к Всадникам, которые отбивались от всё же осмелевших фоморов. Стоял страшный гвалт, лязг и грохот копыт. Но в один миг всё изменилось, и фоморы начали отступать вглубь тумана. Они ещё огрызались, даже изредка пытались напасть, но каждый раз откатывались назад. Мать уже и вовсе исчезла, и где она теперь, кто знает. Может, я больше её не увижу.
Так и продолжалось это отступление и неспешное преследование противника, пока фоморы не пропали за белёсой пеленой, точно растворились.
Тогда всадники остановились, выжидая, а когда убедились, что чудища не появятся вновь, повернули назад.
На этот раз Всадник отделился от них и подъехал ближе. Ни слова не говоря, он протянул мне руку, чуть свесившись с седла. Я невольно посмотрела туда, где ещё миг назад стояла Ребека, но той уже не оказалось рядом, будто она просто растаяла.
— Ты выведешь меня? — на всякий случай спросила у моего сурового защитника, не зная уже, как относиться к нему.
Это ведь Атайр. И всё-таки не совсем. А ещё он когда-то пытался утащить меня неведомо куда. Может, даже в Нижний мир, откуда и сам родом.
— Садись, — коротко велел Всадник.
Я поёжилась, переступив с ноги на ногу: ступни почти совсем онемели от холода. Взглянула не протянутую мне ладонь в перчатке и схватилась за неё. Моргнуть не успела, как Всадник втащил меня в седло — одним рывком. Усадил поудобнее и одной рукой обнял за талию. Я повернулась к нему, раздумывая над тем, что будет, если попытаюсь снять с него капюшон. Я так же наврежу ему, как в тот день, когда отгоняла от постели Атайра? И вообще, почему тогда от моего прикосновения на нём оставались ожоги, а сейчас — нет?
Такие разрозненные и порой сумбурные мысли наполняли мою голову, пока мы ехали вперёд, по той самой тропе, что указала Ребека.
— Это была моя мать, верно? — после недолгого молчания спросила я. — Ребека сказала, что связана кровью, потому не может уйти. Что это значит?
То и дело я принималась сыпать на Всадника вопросы, но он оказался ещё молчаливее, чем Атайр.
