– Кажется… я понимаю… – нахмурился он. – И если все так, как я предполагаю, то вам просто невероятно повезло.
– Повезло? Меня убили!
– Это, разумеется, прискорбно, но Библиотекарю второй шанс не дается, а вот Избраннику Башни – да. Вряд ли даже сама Шуб это знала. Вы почти лишились своих способностей и не являетесь в данный момент полноценным Библиотекарем, поэтому ваша душа перешла в мое ведомство. Поразительно! Удивительный случай!
– Так, – нахмурился я, подходя к его столу и присаживаясь на свободное кресло. – И что дальше?
– В обычное время я бы посочувствовал вам, исполнил бы желание и отправил в новый мир, но… Увы, я бессилен вообще что-либо сделать. Без Света наших сил почти нет, а Башня заблокирована. Никто не войдет и не выйдет, так что располагайтесь поудобнее. Боюсь, что вы проведете в нашей компании все оставшиеся вам, как простому смертному, годы жизни.
– Нет уж! – рыкнул я, вскакивая с места. Я помнил, как ублюдок Юра одевал на шею Катрины рабский ошейник, и содрогался от одной только мысли, что он может с ней сделать. Нет, я не собираюсь сидеть тут! Я выберусь и прикончу эту паскуду самым болезненным и жестоким методом! – Есть выход! Всегда есть выход! Я же тут! Ты сказал, что никто не войдет и не выйдет из Башни, но я же тут! Я вошел!
– Да, это-то и удивительно. Вероятно, это какая-то лазейка, но она никак нам не поможет выбраться отсюда.
– А если отправить меня в другой мир? Как и должно быть…
– Нет, я не могу. Первый перенос и перенос после смерти осуществляет Башня, а уже следующий осуществляю я. И даже будь у меня Свет, не получится это сделать – блокировка не даст.
– Дерьмо…
– Дерьмо! – подтвердил голос из приоткрывшейся двери, и одновременно с этим Даггот устало застонал. Видимо эта странная девица по имени Аннигиляция его уже порядком достала. Но я так и не пойму, почему он просто не выгонит её куда-нибудь. Башня огромная, скорее всего, тут более чем достаточно мест. К тому же, он вроде говорил, что были ещё какие-то боги тут. – Анни, может, ты пойдешь обратно и… я даже разрешу тебе что-нибудь сломать. Только я сам выберу что именно. Не хочу, чтобы ты сломала что-то по-настоящему ценное.
– О-о-о-о-о-о-о! – загорелась девица, услышав это предложение. – Хочу! Хочу что-нибудь сломать! Но вообще, если серьезно, меня чуточку заинтересовал ваш разговор. Если у нас есть Библиотекарь, то теперь мы можем сбежать.
– О чем ты говоришь? – заинтересовался я, моля всех богов, чтобы эта странная девица не дурачилась.
– О Снисхождении.
– О-о-ох… – покачал головой Даггот. – Это все глупости, не слушай её.
– И вовсе не глупости! Отец однажды рассказывал мне, что внедрил в Башню особый механизм, который позволяет ей снизойти в мир смертных!
– Это возможно? – спросил я Даггота.
– Ну… Технически…. С должным уровнем допуска…. Исключать не могу. Но этого делать ни в коем случае нельзя!
– Почему?
– А ты сам подумай! Это твердыня богов. Обитель Двухсот! Ты хоть представляешь, насколько ценно это место, и что будет, если смертные получат сюда доступ?!
– Говорю же, он зануда, – надула богиня губки и скрестила руки за затылком.
– Но это возможно?!
– Да… – нехотя ответил горбун.
– Тогда решено! Мы воспользуемся Снисхождением. Что же касается Двухсот, то возможно, они вернутся в Башню в мире смертных. А затем придумают, как вернуть её на место.
– Это безумие! Просто безумие! – охнул он. – Но у нас есть серьезные проблемы.
