– «…Я скучаю по тебе», – подпевала она нежно и озорно колокольчиковым голосом. Ее серые лучащиеся глаза смотрели зовуще и ласково. Пожалуй, может быть, и не влюбленно, но влюбляюще – это точно! Даша словно приглашала в мир молодости, полной надежд и радостного многообразия выбора. Она гипнотизировала взглядом, и он не мог оторваться от чуть пьяных, озорных, невинных, соблазняющих глаз в ободке обведенных тушью ресниц. В этот миг он чувствовал себя счастливым и готов был простить судьбе все предыдущие несправедливости – от равнодушия девушек в юности, когда больше всего хотелось нежности, до еще не зарубцевавшихся в памяти нескольких лет всеобщего развала. Он ощущал сейчас только упоение от ее близости, от осознания того, что чем-то ее привлекает. Чем может нравиться молоденькой девушке видавший виды мужчина? Влечет ли их недоступный и многообразный опыт разочарований и любви, поражений и побед, который отражается в чертах лица, манере разговора и жестах? Или манят блестки золотой пыльцы навсегда исчезнувшего времени? Или, предчувствие предстоящего? А, может, она сейчас опьянена вином и весельем, и ей хочется любить всех…
Танец закончился, но она не ушла, осталась с ним. Началась новая зажигательная песенка. А он вспомнил, что другая гибкая и грациозная девушка, не отрывая от него взгляда, подпевала точно так же много лет назад на дискотеке в автодорожном техникуме:
Кто тебе сказал, кто придумал,
Что тебя я не люблю?
И где теперь та сладкоголосая, сводившая всех с ума студентка?!
Песня еще не закончилась, когда Даша увлекла Бережкова в укромный уголок за раздевалкой. Он ощутил ее долгий поцелуй и горячее щекотное дыхание в ухо:
– Поехали ко мне.
– К тебе? А это удобно?
– Да ты не волнуйся. Мы с подругой квартиру снимаем. Она на все праздники уехала домой в деревню…
Они стали встречаться. Не часто, но зато сколько радости доставляли и ему, и ей эти тайные короткие свидания. Взгляд у Павла Алексеевича стал светиться уверенностью и бодростью, как в молодости, а Даша однажды призналась, что в его объятиях чувствовала себя так спокойно и сладко, как ни с одним из прежних молодых людей.
– И много у тебя их было? – спросил Бережков простодушно усмехаясь, скрывая неожиданное чувство ревности.
– Какая тебе разница? Я всем им предпочла тебя.
Она не заметила, как обычная и не первая для нее интрижка захватила ее. Если назначенное свидание почему-то срывалось, Даша не находила себе места…
…И, наконец, она не смогла делить ставшего ей любимым мужчину с кем бы то ни было, и поставила ультиматум: или я, или жена. Судьба давала Павлу Алексеевичу шанс все начать сначала. Но, кроме жены, был еще сын, который через год заканчивал школу. После мучительных и тяжелых раздумий Бережков выбрал семью…
Он болезненно переживал разлуку. Тянуло зайти в бухгалтерию, просто увидеть Дашу, поговорить, но он сдерживал себя.
В первую субботу августа у него был день рождения. С утра давило беспокойное чувство, – как-то незаметно стукнуло уже сорок шесть… То и дело звонил телефон…
– Да, слушаю, – сказал он, в очередной раз сняв трубку.
– Павел, милый… поздравляю тебя и желаю, чтобы все у тебя было хорошо, – это была Даша.
– Спасибо, – настороженно ответил Бережков, и, убедившись, что жена гремит на кухне посудой, добавил уже другим голосом. – Мне очень приятно, Даша… Не ожидал… Я думал, ты меня совсем забыла.
