Избранные труды - страница 14

В последние годы наиболее пространную аргументацию в пользу принадлежности арбитражного процесса к гражданскому процессу высказывал И. М. Зайцев. Он полагает, что нормы, регулирующие арбитражное производство по рассмотрению хозяйственных споров, не образуют автономной отрасли права, а входят в состав гражданского процессуального права в качестве его подотрасли. В основе такого вывода лежат утверждения о принципиальном единстве основных начал деятельности арбитража и суда, о сходстве его основных институтов[37].

Хотя Н. Б. Зейдер и его сторонники не предлагали считать всю юрисдикционную деятельность правосудием, выдвигаемая ими концепция тесно связана с вопросом о соотношении правосудия с иными формами защиты гражданских прав и по своему существу данная теория представляет попытку решения этого вопроса.

Направленность поиска определяется стремлением унифицировать порядок деятельности органов, осуществляющих защиту гражданских прав. Унификация эта может быть устремлена только в сторону сближения внесудебных процессуальных форм защиты с судебной как наиболее универсальной. Выразится эта унификация в том, что должны быть выработаны общие понятия, метод и задачи советского гражданского процессуального права, должна быть создана единая теория гражданских процессуальных правоотношений. Но возможно ли создать такую стройную теорию советского гражданского процессуального права в предлагаемой интерпретации его предмета, не подвергая одновременно существенным изменениям деятельность арбитража, товарищеского суда и т. д.? Полагаем, что нельзя. В самом деле, как можно, например, создать единую теорию гражданских процессуальных отношений применительно к деятельности, например, товарищеского суда и арбитража или профкома и суда в том виде, в котором эти органы существуют сейчас? Очевидно, такой вопрос может прозвучать только риторически.

Так, поддерживая идею о расширении предмета советского гражданского процессуального права, В. Н. Щеглов явно непоследовательно исследует гражданское процессуальное правоотношение лишь применительно к судопроизводству[38]. Такая непоследовательность красноречиво свидетельствует о невозможности создать единую конструкцию процессуальных правоотношений в рамках новой концепции гражданского процессуального права. Аналогичный упрек можно было бы сделать и И. А. Жеруолису. Указав во введении к монографии «Сущность советского гражданского процесса», что его необходимо рассматривать как деятельность всех органов, которые разрешают споры о праве в исковой форме, он одновременно интерпретирует сущность этого процесса в традиционном его понимании, т. е. как советский гражданский судебный процесс[39]. Прав был М. А. Гурвич, когда он, анализируя попытку включить в общее понятие гражданского процесса не только судопроизводство по гражданским делам, но и другие виды деятельности по рассмотрению гражданских дел, указывал, что идея эта основывается на соображении о единстве содержания правосудия по гражданским делам[40].

Действительно, если будет доказано, что товарищеский суд осуществляет правосудие, что арбитраж должен превратиться в хозяйственный суд, то правильность предложения о включении процессуальной деятельности этих органов в гражданский процесс не вызывает сомнений. Но вся сложность состоит именно в том, что сначала надо доказать это. В настоящее время такие доказательства отсутствуют, и при этом главным, пожалуй, остается вопрос о сущности правосудия по гражданским делам. Справедливо отметил Герхард Ханай, что до сих пор, когда речь заходит о праве, часто думают, прежде всего, о праве уголовном, когда говорят о правосудии, часто имеют в виду почти исключительно уголовное правосудие