– А сейчас храмов нет… – протянул ректор.
– И некромантии тоже нет, – договорил за него завкафедры.
В воздухе надолго повисло молчание. Каждый думал о своём. Но затем архимаг встрепенулся, посмотрев на понурого коллегу произнёс:
– А как же султанат?
– А что султанат? – ответил, подняв взгляд на ректора Сильвио, – обычные некроманты там тоже как мы, теперь без магии.
– А этот их – верховный лич?
– А вот с ним сложнее, – ответил завкафедры, – лич сам нежить, он работает со смертью напрямую. Плюс у него посох истинной смерти, сильный артефакт подпитки.
– А почему вы не можете напрямую? – поинтересовался архимаг, никогда особо в глубины тёмного искусства не нырявший.
– Потому же, почему человеку не дано и с истинной стихийной магией работать, – ответил Сильвио, – просто не выдержит тело. Мы работаем своего рода с отраженной силой смерти, а прямой путь доступен только личу. Ну ещё, пожалуй, на территории Некрополя мы сможем колдовать. Там, если верить записям, тоже территория смерти, давно принадлежащая этому миру лишь формально и фон там свой и как бы не посильней того что вампирские храмы создавали. Но и всё на этом.
– То есть, два варианта, – задумчиво пробормотал Кхан, – или становиться личами или уходить в Некрополь и сидеть там безвылазно.
– Угу, и оба так себе, – кивнул завкафедры. – Становиться нежитью дураков нет, у меня даже первогодки знают какую цену за это придётся заплатить. А жить всю оставшуюся жизнь на кладбище тоже удовольствие не из приятных.
– А если опять естественный фон? – спросил, огладив бороду, ректор.
– Ну, за пару десятков тысяч лет, по идее, может накопиться достаточный чтобы мастер некромантии смог поднять парочку другую скелетов, но и только.
– Мда, мало нам демонологии, теперь и некромантии не станет, – вздохнул архимаг, который всю свою жизнь был за магическое разнообразие, усматривая в нём залог здоровой конкуренции и развития.
– Ладно, – решительно поднявшись, Кхан подошел к парапету, оглядывая территорию академии погружённую во мрак и подсвеченную только уличными фонарями, – будем действовать по отработанной схеме, у кого есть предрасположенность к другим направлениям, переводим туда, кто остаётся с одной общей магией, пойдёт на инженерную кафедру. В конце-концов, в этой заварухе инженеры показали себя куда как достойно, а уж их танк и вовсе фурор произвёл. Поэтому будущего выпуска дипломированных инженеров с нетерпением ждёт пол империи. А десяток самых лучших сразу к имперскому двору пойдёт.
– Ну, – вздохнул магистр, – за неимением другого… Кстати, – внезапно вспомнил ещё об одном некромант, – ты там на всякий случай магов крови тоже имей в виду.
– А с ними-то что не так? – чувствуя возникшую в животе сосущую пустоту, похолодев, переспросил Кхан.
– Ну, я, когда копался в архивах, обнаружил, что магия крови тоже совершила скачок, аккурат, как тут появились тёмные эльфы. Боюсь, с их исходом ряды инженеров могу пополниться ещё.
Схватившись за голову, архимаг перебрал сразу несколько самых ярких ругательств на давно забытом языке старой империи. Затем снова повернулся к продолжавшему сидеть коллеге.
– А больше ты там в архивах ничего не обнаружил?
У Кхана ещё теплилась надежда, что завкафедры некромантии сейчас развеет его опасения, но чем дольше тот сидел молча, буравя ректора взглядом, тем быстрее эта надежда улетучивалась.
– И кто ещё? – упавшим голосом спросил архимаг, чуть погодя.
