В воскресение они шли в знаменитый Рыбинский драматический театр. Давали «Гамлета» Уильяма Шекспира в постановке столичной труппы, и билетов было не достать никому, кроме избранных, которым отводились лучшие и самые дорогие места. Гамлет в Рыбинске – что может быть экзотичнее! Любопытно, что немногие знают трагедию «Гамлет» как мениппею и то, что имя «Шекспир» собирательное…
На Театральной выдался аншлаг: кареты и извозчики подъезжали с разных сторон, около входа толпились жаждущие выловить счастливый билетик, а часть молодых людей желала лицезреть княгиню Прозоровскую, весть о красоте которой мигом облетела городские гостиные. Прозоровские пешком появились ко второму звонку и не спеша проследовали ко второй ложе справа. Взоры мужчин, да и женщин устремились туда. Казалось, подбадривающие аплодисменты предназначались молодой княгине, а не артистам, но зазвучала музыка и, пьеса началась.
Александра отключилась от внешнего мира, кроме действия на сцене. Она сопереживала отчего-то по-особенному – глубже и живей. И вдруг поняла – она беременна! Ничего не проявилось и не обозначилось, но что-то неуловимое и слишком тонкое, чтобы стать явью, произошло. От переизбытка чувств в сценке с Офелией у неё потекли слёзы. Странное состояние овладело ею, счастье и материнская гордость. Глаза её блестели, а грудь глубоко наполнялась воздухом. Она трепетала! В антракте Александра попросила мужа принести лимонада и не стала выходить в фойе к неудовольствию публики. Архип Владленович был нарасхват: его пригласил городской глава на заседание Совета, Дворянское Собрание желало видеть, богатейшие люди звали в гости. Князь не отказывался, но и не обещал, имея иные виды, и, ссылаясь на самочувствие жены, поспешил к ней.
Александра ощущала давление извне – лорнеты и театральные бинокли были направлены в её сторону, однако сделанное открытие было слишком личным и значительным, поэтому ей стало решительно всё равно, как отнесутся другие на её поведение. Тридцать пять минут промчались, и вскоре Гамлет был отмщён, зрители и артисты, провожаемые под аплодисменты стоя, довольны. Рыбинская премьера «Уильяма… нашего… м-м, Шекспира» состоялась.
Князь через поверенного оформил приобретённое имение и решил, не мешкая ни дня, осмотреть его и вступить во владение, для чего вызваны были срочно необходимые управляющие и надёжные слуги. Словно почувствовав перемены в жене, Архип Владленович не отпускал супругу от себя ни на шаг, а в пятницу на поезде чета отъехала из Рыбинска в Максатиху.
Серафим совершенно потерял покой и лишился сна. Он не знал, что Прозоровские срочно уехали, караулил Александру по вечерам в её саду, днём ждал, чтобы хотя бы на секундочку увидеть, но всё тщетно – двери космического портала Любви были закрыты. От переизбытка чувств, а, быть может, как божественная компенсация, на него хлынули поэтические строки. Стихи ловили его в кратком сне и забытьи, приходили утром и вечером, на ходу или в состоянии ожидания:
Расступились дали,
Тихая водица.
Парня искупали
Глазки той девицы,
Что живёт счастливо,
Ничего не просит,
Взглядом горделивым
Лето бросит в осень.
Не найти покоя
От её улыбки,
Встретится такое,
И водица зыбко
Побежит по далям,
Ветер душу схватит,
Словно вешним талом
Напоит, окатит,
Растревожит думы:
«Ах, какая дива!»
Зелень с ветром в шуме,
Встрепенётся нива,
Умолкает птица —
