Зачем плевать в толпу? Я не знаю сколько будет Нордвей, но примерно представляю, сколько человек будут тебя бить после этого. Прекращай возмущаться по пустякам, лучше подумай, что ты скажешь наместнику, чтобы поступить в школу!
Прости. Ты прав. Я не о том думаю, – покаялась я.
И правда, какая, в сущности, разница как меня будут звать, тут решается вопрос о моей жизни.
Я скажу, правду, что я сирота и ищу лучшей жизни.
Лидай смотрел на меня серьезно, слишком серьёзно. Я хотела ему все рассказать, очень хотела. История жгла горло, горчила на языке, но я не проронила ни слова. Только слушала и осознавала, легко мне здесь не будет.
Вальдмаа - так называлась республика, в которую я угодила милостью высших сил, была ледяной пустыней с севера, и заснеженными, иногда не проходимыми, лесами с юга. А загадочное РБР – Республиканское Бюро Расследований, занималось не только расследованием преступлений, но и их предотвращением. Как, спросите вы? Разведыванием информацией и ее последующим анализом, конечно. Поэтому Лидай так напрягся, когда увидел меня на той пустынной дороге, кто еще мог его поджидать, как не ищейка бюро?
Почему Республика оказалась в снежном плену, я пока не знала, а спрашивать показалось слишком подозрительно. Уверена любой житель Вальдмаа знает эту историю в совершенстве.
Друг поведал мне и о школе, оказалось туда брали всех сколько-нибудь грамотных магов. В Республике считалось что маг — это тот человек, что носит в себе осколок льда и чем больше дар, тем больше этот осколок. Даже самый слабый «осколок» мог поступить в школу, развить свой дар и пойти учится дальше.
Ледяные маги делились на два типа, отдающие и принимающие. Первые отдавали холод и лед, строили стены изо льда, ограждающие города и поселения, укрепляли фундаменты домов, делали ледяные ловушки для зверья.
Принимающие оттягивали стужу на себя, создавали и заряжали кристаллы, убирали лед из деревьев, чтобы их можно было рубить, усмиряли или перенаправляли снежные бури.
Лидай пытался выяснить кто же я принимающая или отдающая, и я с ужасом осознавала, что никакого осколка у меня в груди нет, не чувствовала я потребности в холоде и наполненности им тоже. Внутри горело солнышко, мое личное светило, оно согревало и утешало меня в это трудное время. Но об этом я тоже промолчала.
Нет, не из недоверия к другу. Просто я не хотела создавать ему еще больше неприятностей, чем уже доставила. Кто знает, что со мной будет, если узнают обо мне те же ищейки РБР. Ни к чему впутывать в это парня.
Вот только как учиться в ледяной цитадели ни имея осколка внутри? Вопрос.
Мы улеглись спать рано, но проснуться с первыми лучами у меня все равно не получилось. Я плавала в дреме до позднего утра, а Лидай не будил меня. Проснулась я отдохнувшей и бодрой. Как поразителен все же человек, как пластична психика. Если не слетишь с катушек сразу, то есть шанс приспособиться ко всему.
Друга в комнате не было, помнится я слышала, как хлопнула дверь минут двадцать назад. Это было, кстати, я смогла спокойно встать и собраться. Свои вещи сложила аккуратно и убрала на самое дно сумки, которую отжалел мне парень. Конечно, я спросила откуда у него женские вещи и документы, на что он щёлкнул меня по носу и заявил, что, чем больше я буду знать, тем быстрее отправлюсь к предкам. Спрашивать почему не имело смысла, ничего жизни утверждающего я бы не услышала.
