– Я же говорил уже…
– Да, да ты ничего не помнишь, но это так себе оправдание. Ладно, Варус, у нас мало времени. Нужно либо вытащить тварей, либо сам их разделывай.
Я задумался. Доставать их затратно по времени и силам, но и разделывать я не умею.
– Это сложно? Разделывать, – спросил я.
– Ничего сложного, но довольно неприятно. Нужно вырезать небольшой мешочек в животе.
– Давай я одного достану, ты мне покажешь, как это делать. А потом я спущусь к остальным, – предложил я, для общего блага.
– Хорошая идея. А ты не так уж и безнадёжен…
Я ухватился за верёвку и потянул гремучника вверх. На удивление худое тело было не таким уж и слабым, по крайней мере, сейчас. Днём я раза в четыре был слабее, наверное, из-за ран. А может, и время суток влияет, вроде так Ната говорила.
Достал я труп без особых проблем, а вот потом началась отвратительная наука.
– Смотри, гремучник – это вторая стадия, в них секреции раза в три больше, чем в тварях первого ранга. Кстати она называется орум, жидкость эта. Ещё у гремучника есть яд в дёснах, я иногда смазываю им стрелы.
Рассказывая это, девушка буднично разрезала мутанту живот и залезла туда рукой.
Мне ещё никогда в жизни так противно не было. Наверное…
А запах и вовсе не передать словами. Вот если собрать все самые мерзкие запахи, перемешать и усилить в несколько раз, получится что-то похожее. Но девушка при этом даже не скривилась.
– Как ты терпишь эту вонь? – спросил я, закрывая нос.
– Какую? А-а, я не чувствую запахов.
– Ну точно корона…
– Что?
– Да так, эпидемия одна в памяти всплыла…
– Не, это аносмия называется, – спокойно говорила она, ковыряясь во внутренностях.
Затем Ната достала часть их из тела мутанта и показала ножом на окровавленный мешочек.
– Неужели охотник клана не привык к виду внутренностей мутантов? – удивлялась девушка, доставая из мутанта какой-то орган.
– Да иди ты, – ответил я, едва сдерживая рвоту.
Не хватало ещё ту малую порцию еды потерять.
– Ладно, не злись. Этот орган выделяет орум, который нужен людям, чтоб не превратиться в таких вот тварей. Те, кто выпивают несколько грамм этой жидкости, понижают уровень инфекции и сохраняют человеческий облик. Воины клана обычно умеют это делать лучше простых людей. А чтобы быть эффективней в бою – поддерживают высокий уровень заражения. Но в этом есть свой риск, если вовремя не остановиться – то обратно уже не вернёшься. Вырезаешь этот орган и кладёшь в рюкзак, – сказала она и сняла его с плеч. – Ты полезай и займись остальными, а я пока яд добуду. И стрелы заодно достань.
Я уже пожалел, что согласился на это мероприятие. Но с другой стороны, желательно научиться всё делать самому, если собираюсь выживать в этом мире.
Интересно, сколько ей лет? И почему одна живёт? Нужно расспросить её об этом. Но сначала узнаю, кто я такой, и что произошло.
Такие мысли были у меня в голове, пока я спускался в яму.
Я осмотрелся, прежде чем занять свои руки и остаться беззащитным. Но все твари были неподвижны. И при этом жутко воняли, даже в почти целом состоянии.
Хотя и от меня самого уже разило. Дохлятиной, гнилью и потом. Повезло, что Ната, не чувствует запахов… Надеюсь, я ничего не подхвачу… А то раны – это прямой путь для инфекции. Хотя я и так мутант, получается, как я могу заразиться?
И я принялся резать эти трупы, собирая драгоценный орум. Знал бы я, каким трудом он добывается – не пил бы так много. Тем более, что я чуть не помер от этого.
