Излом Изотова - страница 19

Юлька носила с собой любовные романы, популярную психологию полов и поваренную книгу. Не глубоко, но Изотову хватало. Ему было с Юлькой легко и не сложно.

Постепенно Сергею все меньше оставалось времени на ночные зависания в интернете и любимый диван с книжкой. Изотов под благовидным предлогом отказывался от вечерних тусовок, кино, посиделок в кофейне. Юлины голубые глазки темнели, красивые губки дулись. Она замыкалась в соцсетях, внимала женским гуру, раскидывала на картах Таро.

Изотову это не мешало. Даже наоборот, дарило немного тишины и личного пространства. Котлетки были по-прежнему сочны, секс по-прежнему недурен, только все больше хотелось сна и одиночества.

Юлечка начала капризничать и просить внимания, то устраивать романтические ужины, то уходить в демонстративное молчание. Открытых конфликтов у них не было и, возможно, они бы еще и продержались. Но у Сергея заболела мама и он переехал к ней.

Когда мама слегла, Юля иногда заходила с ней пообщаться с искренним участием и ароматной кастрюлькой супа с клецками, маминого любимого. Мама оживала и даже улыбалась. После одного из таких визитов она задумалась и тихо сказала Сергею: “Ты подумай, иногда важнее не твои чувства, а то, как относятся к тебе”.

Когда мама умерла, Сергей замкнулся, его не покидало чувство вины. Он не мог простить себе мамин уход. Мысли извивались в мозгу как черви и многократно прокручивали возможные варианты событий, будь Изотов заботливей, внимательней, умнее.

Юля старалась поддержать Сергея. Но его накрыла такая пустота и безразличие ко всему и всем, что он не всегда отвечал на звонки, а потом и вовсе перестал брать трубку.

Юля открыла дверь, растрепанная, румяная, немного похудевшая. Она заулыбалась:

– Привет! Проходи…

– Вот, – сказал Сергей, тоже улыбаясь. Он вошел. Пахло травяным чаем и выпечкой. – Я уезжаю. А Цезаря некому оставить. Ты с ним всегда ладила… Я и подумал… – смутился немного Изотов, показывая на переноску с притихшим котом.

– Надолго уезжаешь? – спросила Юля и посмотрела на Сергея глазами потерявшегося ребенка.

– Не знаю пока. Как получится. В Тургодан. К Маку.

Юля молча достала кота из переноски и прижала к себе. Цезарь не возражал, потерся мордой и ткнул носом в юлькину щеку.

– Спасибо тебе, – сказал Сергей. – Мне, кроме тебя, не к кому было обратиться.

– Я собрала твои книги, ты забыл их у меня, – вспомнила Юля и дернулась в комнату.

– В другой раз заберу, – остановил ее Изотов. – Ну, спасибо еще раз. И… прости меня…

Юля ничего не ответила.

Театр начинается с вешалки, а город – с аэропорта. Здесь безошибочно осознаешь размах населенного пункта, его место в авиаперевозках и всю значительность вклада горожан в местный туризм.

Маленький одноэтажный аэропорт приветствовал Изотова ночными огнями и синей вывеской “Тургодан”. В здании было практически пусто. Несколько человек томились в маленьком зале. Кто-то грустил в ожидании рейса, кто-то тревожно всматривался в одинокое табло. Самолет, которым прилетел Сергей, был небольшой. Никто не спешил. Пассажиры терпеливо ждали багаж. В киоске сувениров скучала заспанная продавщица.

– Серега, ты явно погорячился, в своем модном пальтишке замерзнешь у нас, – Мак смеялся и обнимал Изотова. – Я рад, что ты приехал! Тебе еще повезло. Здесь в это время часто снегопады и ветер. А для тебя, пожалуйста, летная погода! Как по заказу. Серега!