Пусть лучше так, чем вонючая «Андромеда», которой он разит несколько раз в месяц. Сильные духи.
Женские.
Я не пользуюсь духами, чтобы лучше ощущать запах другой женщины на своем муже. Зачем мне это нужно? Я не знаю. Возможно, мне просто скучно, и я слежу за ним также, как и он следит за мной.
Вот так вот коряво, беспомощно.
– Сегодня я узнала, что на работе меня называют Дюймовочкой, – говорю ему и резко разворачиваюсь, становясь опасно близко.
Артур – кремень. Безэмоционально смотрит в глаза и спрашивает:
– Только сейчас? – его брови слегка двигаются, он хочет поднять их, но сдерживает, чтобы не показать удивление.
– Да, – отвечаю и впиваюсь взглядом еще более колючим, чем кусок растения в мужских руках.
– Я думал, ты знаешь, – спокойно пожимает плечами и отступает.
Еще один факт о муже – он не может долго выдерживать близкий контакт глаза–в–глаза. Великолепный адвокат, ослепительный и успешный, он тушуется под моим испытующим взглядом и уходит. Каждый раз внутренне ликую. Я смогла его переиграть.
Сейчас плевать на это. Мне нужен ответ.
– Меня больше волнует, откуда это знаешь ты? – выплевываю ему и считываю эмоции.
Артур абсолютно спокоен. Его не удивляет вопрос, даже больше – он ему попросту безразличен.
– Я интересуюсь твоей жизнью, – пожимает плечами и отвечает настолько равнодушно, что его тон впадает в полнейший диссонанс со смыслом сказанного.
– Ты следишь за мной! – вскрикиваю я.
Артур кривится, он ненавидит крик. Он может выносить крик единственного человека – Ангелины.
– Это громко сказано. Так, скорее приглядываю одним глазом.
– Твои люди следят за мной, ты лезешь в мой бизнес, ковыряешь отчеты, ты знаешь, о чем говорят мои сотрудники!
– Брось, – отмахивается от меня, как от назойливой мухи. – Как, кстати, твоя сотрудница, которую ты отпустила сегодня? Ей лучше?
Спрашивает и улыбается уголком рта. Помешанный, одержимый, он разглядывает мою реакцию, жадно выпивая мое прерывистое дыхание и бегающие глаза, которые не могут зафиксироваться в одной точке. Он жаждет того, что я распадусь на осколки, превращусь в ничто и разрушу себя.
Как будто этого еще не случилось.
Я хватаю воздух, как рыба, ищу слова. Заглядываю глубже в себя, я должна что–то сказать. Закричать. Он ненавидит крик. Кричи! Но слова застряли в горле, мое тело противится командам мозга. Оно предательски продалось моему мужу, теперь оно слушается только его.
Артур слегка кивает головой, убеждаясь, что смог, добился желаемого результата. Его полностью устраивает произведенный эффект,. Муж делает два медленных шага и становится вплотную ко мне, нежно берет в свои руки лицо и поднимает за подбородок.
– Я всегда знаю, где ты и с кем. Запомни это, если вдруг решишься совершить какую–нибудь глупость. – Его шепот слишком громкий, он оглушает, выбивает почву из–под ног.
О чем он говорит? Единственная здравая мысль – это Лев. Неужели он думает, что я возобновлю с ним связь?
Все, что я могу – стоять перед ним поверженная и сломленная. Побежденная. Это новая игра, я еще не знаю ее правил.
Но я обязательно научусь в нее играть. И выиграю.
Артур опускает свои губы на мои и целует. Он не закрывает глаза, и я тоже. Он проводит своим языком по моему рту, вписывая на нем новые правила, и я, подчинившись, читаю их. Высовываю свой язык и подписываюсь под этими правилами. Принимаю их, как приму все, что он приготовил для меня.
