Я так отчаянно берегла эти воспоминания. Как мы по кирпичику выстраивали наши жизни, далее семейный быт. Сколько было трудностей с первой работой, голодных дней порой, потому что учились распределять бюджет. Несоизмеримые объемы поддержки, отданной друг другу, даже в неудачные дни и все это обесценилось, превратилось в не более чем груду мусора.
Возможно, он разлюбил меня, и Люба стала мила его сердцу, но можно ведь было по-человечески, а не… Она тоже хороша. Мама умерла, а дочь…
Преодолела привычный маршрут на свой второй этаж. Вошла в отдел бухгалтерский и сразу поймала взгляды. Все коллеги были знакомы с Любой неблизко, однако встречались пару раз и потому решили выразить свои соболезнования через меня ей.
Вежливо поблагодарив села за свой стол и, проработала как робот до обеда. Выскочила из офиса и прошлась до любимой палатки с горячим обедом, купила порцию и села на скамью рядом. В этот момент и позвонила Люда.
- Ты меня не разбудила, - полусонно обвиняет она меня.
- Зато ты смогла выспаться. Да и не в школу же отправляешь дочь. Я девочка взрослая.
- Мы могли выпить по чашечке кофе. Блин, я вырубилась без сил. Как ты? – слышу скрип кровати.
- Ем. А ты отдыхай лежебока.
- Я слышу, что ешь. Приятного аппетита.
- Ага, спасибо.
- Что надумала? Прошла почти неделя.
- Инструктаж имеется, или бланк-черновик? Или пособие по изменам?
- Ага, есть одно. Называется – жизнь. Сойдет?
- Слишком замудренно и по-философски, боюсь, что не смогу разобраться. Что полегче не найдется?
- Нет, мудрено, но действенно.
- Устала.
- Понедельник.
- Нет, морально. Нужно поговорить, я понимаю, но как представлю, что мне придется увидеть Пашу, обсуждать… Так мерзко.
Внутри все передергивает от воспоминаний и тех картинок, что мелькали перед глазами, нехотя представляя то самое предательство.
- Мерзко, но может этот разговор как раз и поможет решиться на тот или иной вариант.
- Ты считаешь, что тут могут быть варианты?
- Просить или не простить, Диан. Их всегда два.
- Первый я даже не рассматриваю. Но… Господи, как же это больно, - голос вконец срывается, и я опускаю голову.
- Эй, ты не обязана делать это сейчас. Но так будет лучше. Я не оставляю ноги наполовину депилированными.
- Боже, это ужасная аналогия.
- Может быть, но я женщина, у меня других не имеется. И я вспомнила о том, что нужно наведаться к Ане, пока меня не спутали с обезьяной. Так вот. Ты ушла, это половина дела. Осталось за малым.
- Сложно. В смысле понятно, что будет и что я решила. Но все-таки. Не представляю, что он мне скажет, Люд.
- Полагаю: «Я не виноват» или «Это ничего не значит».
- Мне кажется, я его задушу, если он так скажет.
- Вот еще. Ты пошлешь его куда подальше и уйдешь.
Убираю в сторону использованную посуду и допиваю свой чай.
- Знаешь, возможно, так и поступлю.
- Ладно беги работать, а я еще полчасика поваляюсь, - она стонет и громко зевает.
- Ну и правильно. Увидимся вечером.
Стоило появиться в офисе, как девчонки заулыбались, а главная громко окликнула меня.
- Дианка, тут у нас не оранжерея, имей в виду. И Пашке своему скажи об этом.
- Галина Никифоровна, я не… - но глаза, устремившиеся к столу, поняли все за меня.
Еще неделю назад, я бы возмутилась из-за такого количества шикарных букетов на своем столе рабочем, потому что копим. Копили… Сегодня это было подтверждение предательства. Словно пороки, принесли в доказательство и положили на стол в красивом одеянии из роз и других цветов.
