Снова улыбаюсь.
“Договорились”
“Тогда предлагаю перейти на ты и обсудить дату и время”
Вот так просто все складывается. Раз, и я записана на фотосессию к успешному фотографу. И черт возьми, он действительно успешный. Пробегаюсь по сети в поисках информации. Несколько выставок, какие-то призы, выиграл грант зарубежный. Офигеть. А я вот так просто пришла и с полпинка получила в подарок фотографию от него. Такое бывает?
Вспоминаю снова, как он смотрел на меня. Тогда мне казалось, что профессионального в его взгляде было куда меньше, чем личного. Но может – действительно казалось? Может, у него способ такой новыми клиентами обзаводиться? Вон сколько фотографий красивых девушек-моделей на странице. Точно парень недостатка в женском внимании не испытывает. Да и невеста опять же…
Наверное, я придумываю. И неважно это. Куда важнее разговор с Матвеем, который должен сейчас состояться. Вчера он остался у Виталика, я специально у Маринки уточнила, остался ли. Стыдно перед сыном, но теперь у нас тут почти военное положение в одной отдельно взятой семье. Что делать…
Подруга посадила сына на такси, когда я ехала в город. Он отписался мне, что дома. Вот и отлично. Еще бы унять мандраж этот. Сын знает об измене отца. И что? Почему ни слова мне не сказал?
— А ты где была, ма? – спрашивает Матвей, когда захожу домой.
— В городе встреча.
— А, – кидает коротко и топает к холодильнику.
— Давай поговорим, – произношу я, и он застывает у дверцы.
— О чем?
— О том, о чем вы вчера общались с папой.
Матвей вздыхает, взгляд становится сожалеющим. Вижу, что он переживает из-за того, что соврал.
— Он сдал? – спрашивает все-таки.
Я киваю. А что? Кончилось время, когда мы друг друга прикрываем и пытаемся в глазах сына выставить лучше, чем есть.
Матвей берет сок, со вздохом садится на диван. Открывает баночку.
— И о чем ты хочешь говорить?
— Ты понимаешь, что случилось? Что папа тебе рассказал?
— Понимаю, – сверлит взглядом исподлобья, и так на Дэна сейчас похож, что меня дрожь берет на секунду.
— И что думаешь об этом?
— Что он козел.
Ох. Так значит. Ну у меня немного отлегает.
— Он и сам так сказал, – продолжает Матвей. – И что это была ошибка. И что все, чего он хочет, чтобы мы все снова вместе были. И на все готов ради этого. Только ты… Ты не хочешь.
Потираю лицо руками. Конечно, для Матвея будет главным все остальное. Он цепляется за призрачный шанс, который дает ему Дэн. Кидает как косточку голодному щенку.
— Ты не хочешь его прощать, да? – спрашивает Матвей.
Смотрю на него. И сердце сдавливает болью. Ощущение, что мой мальчишка беспечный вдруг повзрослел сразу на несколько лет. Такой еще смешной подросток на вид, а вот взгляд…
— Я не могу, – говорю тихо. – Во взрослом мире все немного сложнее, сынок. Не достаточно просто сказать: прости, я так больше не буду.
— Он правда не будет! – Матвей подается вперед, проливая на себя сок, но даже не замечает этого. – Он обещал мне, мам. Мне. Он меня обманывать не будет.
Смотрю на него, чувствуя, как разом все силы ушли. Дэн действует, как и обещал – не гнушаясь ничем. Как же это отвратительно. За что он так со мной? Ну изменял, ну отпусти уже! Зачем я ему вообще нужна? Всерьез считает, что можно что-то вернуть? Когда ведет себя вот так – как подлец последний.
— Я не могу, Матвей, – говорю тихо, сын сжимает губы.
— Не хочешь, – поправляет меня. – Дай ему один шанс, мама, ради меня!
