– Виол, часто симпатию к мужчине можно спутать с расположенностью к человеку. Она молодая, открытая, без лишних причуд, – даже сам не понимаю, почему у Ви именно такая реакция. Она ведёт себя так, будто ревнует к этой блондинке. Но я не настолько наивен, чтобы поверить, что Вилу может меня ревновать. Не сейчас.
– А те, кто старше, то есть с лишними причудами? – цепляется она. – Спасибо.
– Я не про то, – вновь твержу. – Те, кому за тридцать, уже поймали много тараканов. От родителей, партнёров, детей, окружающих. У молодых этих тараканов не такое количество, – улыбаюсь, но сам напряжён.
– Да? – уточняет Виола. – Почему бы тебе тогда не найти молодую девушку?
– Кажется, мы должны обсуждать тебя, а не меня, – отсекаю на корню её попытку перевести тему.
Молча подходим к кофейне. Барсикова, кажется, обижается. Открываю дверь, пропуская её вперёд. В заведении быстро делаем заказ и садимся за столик. На улице совсем жарко, а тут царит приятная прохлада. Оглядываю бывшую с ног до головы и запрещаю думать о ней, как о женщине. Сейчас она только клиент. Чужой человек.
– Что у тебя случилось? – спрашиваю и жду ответ, делая несколько глотков кофе.
– Костя, мой младший сын, – она отводит взгляд в сторону и смотрит в окно, – считает, что я виновата в том, что Сева больше не живёт с нами. Я совершенно не знаю, что делать…
– Что говорит?
– Говорит, что я виновата во всём. Мол, папа теперь не с нами из-за тебя. Он обиделся на меня и совершенно не хочет говорить на эту тему. Зато с Севой – у них прекрасный диалог и много тем для обсуждений, – произносит Ви, совсем грустно и, кажется, безэмоционально.
Знаю это состояние апатии, когда тебя настолько тревожит происходящее, и ты закрываешься в себе. Видимо, именно поэтому она так молчалива сегодня. Её сильно задело отношение сына – и это понятно, ведь она, отчасти, не виновата. Я же считаю, что в отношениях всегда виноваты оба. Да и личный опыт именно об этом и говорит.
– Знаешь, у меня такое чувство, что это я вытворяю что-то плохое, а не мой муж. Словно я предаю свою семью и отрываю детей от отца, – Виолетта на секунду закрывает лицо руками, а когда убирает их, я замечаю в уголках глаз слёзы. Даю ей выговориться до конца, и она, слава богу, продолжает: – Может, и правда, я во всём виновата? Для мужа я стала привычной, для детей – настоящим злодеем…
– Виолетта, – всё же прерываю её, пока эмоции не перешли в истерику. Она ведь на грани. Прежде всего, как специалист, я должен обеспечить клиенту поддержку. А знать, что ты в чём-то прав, – человеку просто необходимо. Особенно, в такой сложный период. – Дети бывают настолько жестокими, что, кажется, они даже злее, чем взрослые. Сейчас то, к чему они привыкли, в данном случае – присутствие отца, уходит из-под их контроля. Они не могут изменить ситуацию, которую создают родители, поэтому легче обвинить того, кто с ними остаётся. То бишь тебя. По сути, это должен объяснять отец. Что он виноват, и всё в этом ключе. В случае отказа, ты должна объяснить детям, что так получилось.
– Как объяснить? – выдавливает Ви совсем тихим голосом.
– Скажи детям, что хочешь поговорить с ними, как со взрослыми. Так они воспримут ситуацию и твои слова легче. Объясни, что тебе сложно, что тебе нужна их поддержка, и скажи, что вы, мама и папа, сделали друг другу больно, поссорились. И никак не можете помириться. Теперь папа будет жить отдельно, но они всегда, в любой момент, смогут с ним встретиться или остаться на ночь. А дальше ситуация покажет. Уверен, дети войдут в твоё положение.
