– Можно хотя бы забрать детей из интерната?
– Зачем? – небрежно бросает Рантар. – Ты теперь придворная дама, не останешься без дела. Кто будет смотреть за детьми?
– Я бы могла забрать сюда их гувернантку и няню.
– Вся ваша прислуга без исключений находится под подозрением и содержится в темнице, – говорит Кандаан, а сам внимательно вглядывается в моё лицо. Ощущение, что всё же в чём-то ещё подозревает.
– Последний вопрос, Элена. Неужели ты так сильно любила своего кузена, что решилась разорвать истинную связь со мной?
Хлопаю ресницами, пытаясь понять, не шутит ли он.
Губы Рантара плотно поджаты, по лицу гуляют желваки, а синий взгляд так и колет ледяными иглами.
Не шутит. Он действительно думает, что я сбежала не от него, а к другому. С языка так и рвутся претензии, обвинения, только… зачем? Прошлого не вернёшь, а эта версия гораздо выгоднее для меня и для детей. Мне очень повезло, что они унаследовали мой цвет глаз, а не синеву Рантара. Обычно глаза – отражение магических способностей дракона.
Смотрю ему прямо в глаза и твёрдо произношу.
– Да. Именно так сильно я любила и люблю Освана. Истинная связь с тобой стала для меня несчастьем.
Губы Рантара кривятся в горькой усмешке:
– Ты отлично притворялась целых две недели. Каждый раз, когда стонала подо мной.
Кусаю губы. Пусть так. Пусть считает меня распущенной. Пусть думает, что угодно!
– Можете быть свободны, леди Маалан. Валдес тебя проводит.
Рантар звонит в серебристый колокольчик. Я поднимаюсь и делаю несколько шагов к двери. Прежде чем в кабинет успевает войти камердинер, в спину летит злое:
– Надеюсь, в момент разрыва истинной связи, тебе было так же больно, как и мне.
Намерения дракона очевидны, но я не стану стоять столбом!
– Только. Через мой. Труп! – чеканю я. Каждое слово звенит в воздухе и падает между нами нерушимой преградой. Правда, это только в моём воображении. На деле дракону достаточно протянуть руку и применить чуточку силы. Я слабее физически, и мы оба это знаем.
Рантар ухмыляется.
– Ты слишком высокого о себе мнения.
На мгновение он скрывается в своей спальне. Выходит оттуда со стопкой одежды, которую швыряет в кресло.
– Возможно, ты не заметила, но за ночь в темнице твоя одежда отсырела напрочь, Элена. Оденься.
Меня не надо просить дважды. Стоять полностью обнажённой перед Советником слишком опасно. Что бы он ни говорил, я помню этот жадный взгляд. Любое промедление может быть рассмотрено как провокация.
Быстро одеваюсь и только в этот момент понимаю, что дракон прав.
Сухая одежда ощущается совсем иначе. Только сейчас я осознаю, как продрогла, пока спала в темнице. Горло саднит, в носу подозрительно хлюпает, меня знобит.
В мягких мужских штанах просто тону. Подворачиваю их в поясе и снизу, запихиваю края в свои мягкие ботинки – единственная деталь одежды, которая пережила нападение Советника. Рукава рубашки закатываю, а в тёплый камзол укутываюсь как в халат. Складываю руки на животе и прячу ладони в рукавах крест-накрест.
Озноб, конечно, не проходит, но мне сразу становится комфортно и как-то уютно. Меня окутывает знакомый запах. Вся одежда Рантара пахнет точно так же, как и он сам.
Свежий аромат летних трав с чуть заметной горчинкой приносит с собой непрошеные воспоминания. Нежные губы и царапающая небритость подбородка… Гладкая кожа живота, по которой я любила водить пальчиком, пересчитывая кубики пресса. Рантар, который накрывал мою руку ладонью и тянул ниже, когда мне не хватало смелости дотронуться жениха там.
