Лишь тут я позволяю себе выдохнуть. Мысли путаются так, что начало одной заканчивается хвостом какой-то иной. Такое чувство, что с ума схожу.
Что на меня вообще нашло сегодня? Несу какой-то бред… Вроде ведь выспалась? Так. Спокойно. Всё случилось не просто так. И всему наверняка есть объяснение.
Не могу не отметить, как хитро Рэй ушёл от ответа. Он не подтвердил, но и не опровергал того, что был с любовницей и что мне не привиделась его измена. Учитывая, что мой муж не первый день в политике, я понимаю, что он будет играть мной так, как ему вздумается. Может вообще убедит в том, что это я ему изменила, я уже ничему не удивлюсь. С таким как он нельзя ссориться и записывать его во враги. Но что тогда делать?
Я думала, что мы займёмся вопросом третьей беременности, чтобы в этот раз уж наверняка получилось. Мы планируем, конечно, но как-то отдельно друг от друга.
Поднимаю руку и смотрю на браслет. Впервые в жизни страсть как хочется его снять. Я знаю, что нельзя и, что она будет причинять мне боль, пока не вернётся на запястье, но я впервые ощущаю его тяжесть. Я не выбирала такого мужа и не имела возможности как-то подготовиться к тому, что меня ждёт с ним.
– Мамочка? – тихо зовёт Эмер. – А почему ты плачешь?
Я вздрагиваю от неожиданности. Не думала, что в комнате ещё кто-то есть. Тем более старшая дочь. Как я не заметила её? Может Рэйберт прав и мне нужно больше отдыхать?
– Я? Эм… – не представляю, что придумать.
– Ты снова поссорилась с папой? – девочка, которая пряталась за балдахином кровати, наклоняет голову к плечу.
– Вроде того. Что ты делаешь тут?
– Играю в корабль! – Эмер распахивает прозрачную тюль. – Забирайся на борт!
Нервно усмехаюсь, затем провожу по лицу ладонями и подлезаю под прозрачный покров.
– И куда мы плывём?
– В путешествие! Папа говорит, что плавать почти так же, как и летать, только дольше и скучнее.
– Но ты всё равно хочешь плыть, а не лететь? – улыбаюсь я.
– Да! Так можно увидеть и медуз, и крабиков и морских коньков. Помнишь, ты тогда читала нам с Юной сказку?
– Помню, – вру я. Ничего я не помню, и это пугает.
– А это наш парус! – Эмер проводит экскурсию по «кораблю». – В него надо дуть.
– Покажешь как?
Эмер забавно надувает щёки и с силой выдыхает в балдахин, наклонившись и прижав ручки к бокам. Такая забавная и живая. Смотришь на неё, и сердце радуется. Лепечет какие-то свои детские глупости, даже не подозревая, как много в мире зла и лжи, и что порой самые близкие ранят особенно сильно.
Мы играем с Эмер оставшуюся часть дня. Сперва в корабль, потом переносим его с кровати в купальни, где я помогаю дочери складывать лодочки из бумаги, чтобы запустить в горячую воду. Перед этим я забегаю в комнату к Юне, но сиделки не пускают меня, сославшись на то, что дочка только что поела и уснула, что у неё всё хорошо. Я спокойно заканчиваю играть с Эмер, укладываю её спать, читая перед сном и снова иду к младшей, но…
– Простите, леди Фергал, но нам велено никого не впускать, – возражает стражник, невесть для чего торчащий перед детской. в замке много караулов, но здесь охрана стоит впервые.
– Я мать, там мой ребёнок, – пытаюсь обойти огромного, закованного в латы мужика.
– Простите, таков приказ генерала. Никого не пускать и вас в первую очередь.
– Что? – я отшатываюсь. – Вы серьёзно сейчас? Он приказал не пускать меня к моему ребёнку?!
Мужчина остаётся безучастным. Пытается делать вид, что ничего не происходит. Ну я ему сейчас!
