Отдёргиваю руки, вытираю зарёванное лицо. Слёзы сейчас мне точно не помогут. Но, кажется, я знаю, что меня может успокоить:
– Игорь, сейчас ты поедешь в магазин и купишь ей детское питание в баночках и памперсы. А завтра утром мы возьмём этого ребёнка и съездим с ним в клинику. Ты сдашь тест на отцовство. Я хочу лично увидеть результаты, какими бы они ни были.
– Лесь, я не против, но это бессмысленно. Я и так знаю, что этот ребёнок не мой...
– Вот и хорошо. Значит тебе абсолютно не за что переживать. Будет с чем на Ингу в суд подавать, в конце концов, – говорю я, отмахиваясь от его возражений, – А теперь отпусти меня и дай пройти. Хочу умыться и девочку успокоить, пока она Кирилла своими криками не перепугала.
5. Глава 5
Не могу поверить, что это всё происходит в реальности, а не в каком-то кошмарном сне. Голова как чугунным обручем обвита. На переносицу давит тяжёлой, вязкой болью. Сердце отдаётся бешеными ударами в висках, не давая сосредоточится и привести в порядок беснующиеся мысли.
Складываю ладони лодочкой, наполняю их ледяной водой, омываю раскрасневшееся лицо и шею. Повторяю это действие снова, и снова, и снова, как заведенная. Должно стать легче, но легче почему-то не становится. Поясница противно поднывает. По телу разливается тошнотворная слабость. Хочется просто лечь и уснуть. Не видеть, не слышать, не думать, не чувствовать.
Где-то по краю сознания проносится мысль, что ребёнок в комнате умолк. Надеюсь, что Игорь не успел уйти. Надо бы сходить, проверить. Страшно оставлять малыша в таком возрасте совсем одного.
Закрываю воду, снимаю с вешалки полотенце, пытаюсь хоть немного вытереть последствия своего активного умывания, но не особо выходит – футболка на груди промокла и противно липнет к телу, пижамные штаны тоже все в мокрых пятнах. Начинаю мерзнуть, чувствую как руки стремительно гусиной кожей покрываются. Стягиваю с себя промокшую одежду, тянусь за халатом и в это время низ живота пронзает резкой болью. Складываюсь пополам, пережидая острый спазм. От неожиданности слёзы из глаз брызгают.
Ребёнок! Что-то не так с моим ребёнком! Господи! Только не это, пожалуйста! Невзирая на боль, лихорадочно проверяю бельё. При виде алых пятнышек на белоснежной ткани в мозгу словно фейерверк взрывается. Фейерверк животного страха, боли, паники и какой-то заведомой обречённости.
Зову Игоря. Пытаюсь кричать, но вместо крика исторгаю из себя лишь едва различимый шёпот. Идти не могу, ноги будто ватные. Колени предательский подгибаются и я оседаю на пол.
Понимаю, что панической атакой накрыло. Живот каменный. Нужно срочно что-то предпринять, вызвать помощь, спасти моего долгожданного кроху.
Полуползком, на четвереньках вываливаюсь из ванной. Ползу по коридору в сторону зала, молясь всем богам, чтобы сил хватило. Телефон я на журнальном столике оставила. Нужно как можно скорее до него добраться и скорую вызвать.
Всё как в тумане и воспринимается чем-то нереальным. Словно со стороны за собой наблюдаю. Выбираюсь на середину комнаты, вижу спину сидящего на ковре Игоря. Видимо он решил ребёнка утихомирить и меня дождаться. Сейчас мне абсолютно ровно, на то, что он мирно играет в машинки со своей потенциальной дочкой – я рада, что он не ушёл, что он здесь, дома. Ревности нет. Хочу к нему! Он точно поможет, спасёт. Всегда так было.
– Мама, что с тобой?! – Как сквозь вату долетает до меня встревоженный голос сына.
